– Вне всякого сомнения, мы бы попали в параллельный мир, – ответил Селиверстов. – Местом входа в параллельные миры, я думаю, является лестница в небо. Только люди, умеющие парить, могут входить в параллельные миры, как духовно, так и телесно.

Я собрал карандаши, компас и бинокль в сумку и сказал, что пора идти. Выстроившись гуськом, мы пошли по маршруту. Сзади послышалось:

– Не парим ведь, а ногами идем.

Шагая и думая об увиденном, я вдруг понял, что замеченное нами наскальное изображение лица человека, скорее всего, принадлежит атланту, поскольку на «латиноамериканском» монументе мы скорее всего видели изображения фигур четырех Коренных Человеческих Рас, а атланты, как известно, являлись четвертой Расой.

Тропа вела нас к маленькому монастырю, расположенному на крутом каменистом склоне. Я крутил головой во все стороны, стараясь не пропустить чего-либо интересного. Неожиданно я споткнулся и с грохотом упал, ударившись носом о камень. Ребята помогли мне подняться, стали щупать быстро распухающий нос и приговаривать, что с таким солидным носом я смотрюсь сурово и экзотично.

– Каково, интересно, лицо Читающего Человека? – подумалось мне.

Мы шли к маленькому монастырю, расположенному на западном склоне каньона высоко среди скал. Дойдя до монастыря, который был похож на келью отшельника, мы крикнули:

– Эй, кто там есть?

Навстречу вышел человек в цветастом свитере и представился, сказав, что он монах.

Через проводника Тату мы попросили разрешения поговорить с ним и побывать внутри монастыря.

– Хорошо. Только внутри монастыря можно быть всего несколько минут. А поговорим мы в другом месте, – ответил монах-отшельник.

– Почему так?

– А потому, что здесь находится хранилище древних книг.

Монах-хранитель древних книг

Мы недоуменно переглянулись.

– Древние книги не любят чужих людей, – пояснил монах.

– Как это?

– А так, что древние книги чувствуют человеческие мысли.

– Книги чувствуют? – мы еще раз недоуменно переглянулись.

– Да, – кивнул монах, – древние книги чувствуют мысли. Мысли чужих людей опасны для древних книг, потому что они могут изменить записи в книгах.

– А вдруг здесь тоже находятся золотые пластины лемурийцев, в которых записано истинное знание? Из рассказа «старшего человека» я понял, что на золотых пластинах самопроизвольно записывалась мысль, и она же считывалась с помощью рук, – прошептал мне в ухо Равиль.

– А эти книги толстые или в виде пластин? – спросил я.

– Толстые, очень толстые, – ответил монах. – Толще книг не бывает.

– Эти книги буквами написаны или без букв? – Решил уточнить Равиль.

– Буквами на санскрите.

– Вы считаете, – обратился я к монаху, – что мысли чужих людей могут изменить буквы и слова в книге, что ли? Этого не может быть.

– Нет, – спокойно возразил монах, – слова и буквы останутся теми же, но человек, который будет читать книгу, будет неправильно понимать текст.

Хранилище древних книг

Я вспомнил исследования профессора Степанова о том, что любая фотография несет на себе тонкоэнергетический отпечаток самого человека, и представил, что, видимо, и любая запись может нести в себе отпечаток мыслей человека, который ее делал.

– Так что же, нам внутри хранилища древних книг совсем не думать, что ли? – иронично спросил Рафаэль Юсупов, прищурив глаза.

– Да, там думать нельзя, – невозмутимо ответил монах.

– Совсем?

– Совсем.

Мы вошли внутрь хранилища древних книг, стараясь… м… м… не думать. Хранилище представляло собой довольно большую комнату, вдоль двух стен которой были сделаны высокие полки для книг, а у третьей стены было расположено что-то вроде алтаря со статуями богов. В каждой ячейке полки помещалось по четыре толстенные книги. Каждая книга имела толщину около 20 сантиметров и была аккуратно обернута ажурной желтой, красной или сиреневой материей. Чувствовалось, что до книг давно никто не дотрагивался.