Я начала сомневаться во всем, что произошло за последние недели. Были ли уроки Изабеллы действительно попыткой помочь мне или это была жестокая игра, призванная посмеяться над моей наивностью? Действительно ли я видела в глазах Тристана отражение моих чувств или это было лишь порождением моего воображения, жаждущего любви и тепла?

Мысли путались, воспоминания накладывались друг на друга. Я вспоминала каждый наш разговор с Тристаном, каждый его взгляд, каждый жест, пытаясь найти в них скрытый смысл, намек на то, что его чувства ко мне были чем-то большим, чем просто дружеской симпатией. Но чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что всё это время обманывала саму себя, видя то, что хотела видеть.

В какой-то момент я провалилась в беспокойный сон, полный смутных образов и тревожных видений. Мне снился Тристан, его лицо то приближалось, то ускользало от меня. Я бежала за ним по бесконечным монастырским коридорам, но он всегда оставался недосягаем, растворяясь в тенях.

После ночи, наполненной слезами и отчаянием, я проснулась с ощущением пустоты внутри. Мир вокруг казался тусклым и безжизненным. Я механически выполняла свои обязанности, избегая встреч с Тристаном и стараясь не попадаться на глаза другим монахиням.

Изабелла заметила перемену в моем настроении и попыталась выяснить, что произошло. Не в силах больше сдерживаться, я рассказала ей все – о встрече с Тристаном, о его отказе, о моем унижении и страхе перед будущим. Слова лились из меня потоком, словно прорвав плотину.

Изабелла внимательно выслушала мой рассказ, и к моему удивлению, на её губах появилась легкая усмешка. Когда я закончила, она мягко рассмеялась.

– Ох, Мариель, – сказала она, покачивая головой. – Ты думаешь, это конец? Это всего лишь мелочи, дорогая. Просто часть игры.

Я посмотрела на нее с недоумением.

– Игры? Но… но Тристан отверг меня. Все мои надежды…

Изабелла прервала меня, положив руку мне на плечо.

– Дорогая моя, неужели ты думала, что все будет так просто? Мужчины, особенно такие, как Тристан, не сдаются после первой же атаки. Это лишь начало.

Она наклонилась ближе, её глаза блестели.

– Теперь начинается настоящая игра. Тристан думает, что отверг тебя, и это прекрасно. Теперь он будет думать о тебе.

– Но что мне делать? – спросила я, все еще сбитая с толку.

Изабелла наклонилась ближе, её глаза блестели загадочным огоньком.

– Наш следующий шаг, моя дорогая, будет смелым. Мы заставим Тристана увидеть в тебе женщину, а не просто монахиню.

– Как? – спросила я с волнением и любопытством.

– Я слышала, что Тристан часто ходит к лесному озеру медитировать на рассвете, – прошептала Изабелла. – Завтра ты отправишься туда раньше него. Я дам тебе особое платье – легкое, почти прозрачное. Ты будешь купаться в озере, когда он придет.

Я почувствовала, как краска заливает мои щеки.

– Но это же… это неприлично!

– А если нас поймают?

Я колебалась, чувствуя смесь страха и волнения, но Изабелла успокоила меня:

– Не волнуйся, я всё устрою. Никто, кроме Тристана, не будет там в это время.

Когда Изабелла ушла, я осталась наедине со своими мыслями. Часть меня была в ужасе от этого плана, но другая часть… другая часть была взволнована и заинтригована. Возможно, это действительно заставит Тристана увидеть меня в новом свете?

***

Я шел к озеру, надеясь найти в утренней медитации столь необходимые мне покой и ясность мыслей. Последние несколько дней мою душу терзали сомнения и смутные желания, которым не было места в сердце монаха.

Внезапно я замер, не веря своим глазам. Там, в прозрачных водах озера, купалась Мариель. Ее тонкое белое платье, насквозь мокрое, облепляло каждый изгиб ее юного тела, не скрывая почти ничего от моего жадного взгляда.