-Меня посадят вместе с тобой.

 -Будем играть в одном тюремном театре.

 -Не смешно.

 -На первом этаже квартира пустует, я ее арендую под офис "Третьего глаза". Не возражаешь? Согласись, не солидно такой знаменитой теперь благотворительной организации сидеть в дворницкой.

 -На какие шиши ты ее арендуешь?– выкатил желтые глаза Веточкин.– Или ты все же берешь с пенсионеров деньги?

 -Ни гроша, Себа. И нукеры мои честны, я проверял. А деньги скоро будут.

 -Откуда? С неба упадут?

 -Почти.

 И опять Пустоблюдов угадал. Через неделю после заметки в районной многотиражке, к Феликсу пожаловали телевизионщики из столичного канала. Пустоблюдов собрал всех своих "соратников" и дал длинное, пространное интервью, в конце которого заметил, что из дворницкого подвала, конечно, хорошо управлять благотворительной деятельностью "Третьего глаза", но лучше бы перебраться куда повыше. А на следующий день после телерепортажа, в дворницкую вместе с Веточкиным пришел сам глава управы господин Афанасий Никитин. Объединяла его с русским путешественником не только фамилия, но и то, что он вечно где-то пропадал. Носил главуправ рыжую бороду и имел вечно испуганные глаза, будто ему постоянно показывали амазонскую жабу.

 -Ай, ай,– всплеснул он первым делом руками, увидев захламленную дворницкую.– Как же так! Разве можно совмещать благотворительность, божье можно сказать дело с такой грязью.

 -Не хорошо,– поддакнул Веточкин, облаченный впервые за долгие годы в белую рубаху и причесанный с пробором.

 -Очень нехорошо,– согласился Феликс, вынимая кипятильник из консервной банки.– На неделе мэр собирался заглянуть, а тут такое. Постараюсь как-нибудь привести в божеский вид помещение.

 -Мэр?! – Никитин снова всплеснул руками. – Ай, ай. А откуда это известно?

 -Телевизионщики с канала звонили, сказали, что не исключен такой визит. Будут опять снимать.

 -Ай, ай. Это же скверно, это же катастрофа!

 -Именно,– подтвердил Пустоблюдов.– Катастрофа. Я собирался арендовать на первом этаже квартиру, да хозяева много просят,– пожаловался он как бы мимоходом.

 Веточкин кивнул:

 -Много, нам не по карману.

 -Что вы! О квартире даже не з-заикайтесь. Возле управы освободилось помещение. Там одно время армянские сапожники сидели, халтурщики, моей племяннице туфли итальянские испортили…да. Туда немедленно перебирайтесь, я распоряжусь. Ремонт завтра же начнем. Ай, ай. Кстати, а "Третий глаз" официально зарегистрирован?

 -Зачем?– пожал плечами Пустоблюдов.– Мы организация добровольная, денег не берем, значит, и налоги платить не нужно, нам финансовая отчетность ни к чему.

 -Это не хорошо. Ай, ай.

 -Не хорошо,– сказал Веточкин.

 -Это скверно,– продолжил Афанасий, качая головой.– Так теперь нельзя. Так теперь не делают. Раз есть организация, она должна быть зарегистрирована. А раз так, должна быть и финансовая отчетность. Приедет мер, что скажет?

 -Но у нас нет финансов,– вздохнул Феликс.

 -Нет,– подтвердил Себастьян.

 -Это плохо, это очень плохо. Ай, ай.

 -Куда уж хуже, – ввернул домоуправ. – Вот у нас в ТСЖ отчетность в полном порядке.

 Никитин удивленно посмотрел на Веточкина, словно впервые его видел, махнул рукой.

 -А-а, не до вашего ТСЖ теперь. Вот что. Вас, гражданин, то есть, господин Пустоблюдов, задним числом срочно оформим индивидуальным предпринимателем, а ваш "Третий глаз", как благотворительную организацию.

– С фондом,– уточнил Феликс.

 -Ну да, с фондом.

 -Раз фонд, значит, в нём должны быть средства.

 -Будут! – крикнул глава управы так, что по углам заскреблись мыши.– Будут, черт возьми! Но и вы уж…

 Что "вы уж", тезка великого путешественника уточнять не стал, выкатился из дворницкой, зацепившись рыжей бородой за гвоздь в косяке.