Шум заведения вдруг обрушился на Эву стеной. В коленях появилась неприятная слабость, ноги плохо гнулись, словно ватные. Едва разбирая, что происходит вокруг, она добралась до барной стойки, которая показалась ей причалом в бурном море, села на высокий стул и заказала водку. Пожилой бармен достал маленькую стопочку, но девушка отрицательно покачала головой. Она показала на граненый тяжелый стакан для виски и в воздухе отмерила пальцем, сколько ей налить. Три четверти. Бармен не стал возражать. Эва одним духом осушила стакан. Горло обдало огнем, на глазах выступили слезы, она закашлялась.

– Вы в порядке? – спросил кто-то рядом.

– Не тратьте время. Я именно из таких: стоит открыть рот, и всякое очарование пропадает, – огрызнулась Эва, не оборачиваясь.

– Это сказал не я, – мягко возразил тот же голос, в котором, как музыка, звучал незнакомый легкий акцент. С ней заговорил мужчина, сидевший на соседнем стуле. Он казался ей сейчас безликим темным силуэтом, как и все остальное.

Девушка хотела ответить еще какой-нибудь резкостью, но взглянула на собеседника и неожиданно осеклась. Сосед оказался занятный. Он был высок и хорошо сложен. У него было большое, сильное и крепкое тело, негромкий спокойный голос, приятное умное и доброе лицо. Темные глаза внимательно смотрели на нее сквозь защитные оранжевые очки. У мужчины были пепельные волосы и виски, слегка тронутые серебром, он носил бакенбарды и короткую бороду, которая ему очень шла, добавляя его образу что-то отеческое. Ее собеседник излучал защиту, безопасность и тепло. Одет он был в брюки и куртку цвета хаки, а за воротник темно-оливковой футболки убегала серебряная цепочка. Рядом на барной стойке лежала кепка.

– Простите. В жизни не слышала столько гадостей… – выдохнула Эва.

– Можно хорошо относиться к человеку, и все равно не видеть ничего хорошего в ответ. Просто надо держаться подальше от озлобленных людей.

– Похоже, вы знаете, о чем говорите.

Ее настроение вдруг изменилось. Девушка переключилась на собеседника с неожиданной веселостью, хотя наигранной она не казалась. Она с интересом рассмотрела его форму, нашивку «Soviet Federation» и перевитый колосками синий герб на плече.

– Вы военный?

– Сам удивляюсь. Военный инженер. Кир, – представился он. – Как древний персидский царь.

– До сих пор помню. Модуль А-1: «История древнего мира». Вы воевали в Пятой мировой?

– Ну, спасибо, – обиделся Кир. – Сколько же мне должно быть лет?

На самом деле ему было сорок два года. А вот его отец, командир подводной лодки, на самом деле воевал.

– Простите. Меня называют «Лапа-растяпа». Сами убедитесь, если проведете со мной какое-то время. Вы женаты?

– Не пустовать же святому месту, – улыбнулся он.

– Однако кольца не носите.

– Ношу.

Кир вынул из-под футболки серебряную цепочку. Она была продета в кольцо из светлого металла. Цепочка перепуталась с еще одной, на которой висели два армейских жетона.

– Это не уловка, – пояснил он, покрутив пальцами кольцо. – На работе целыми днями вожусь с машинами. По технике безопасности не положено, – капитан показал руки. Они были большими и сильными. В загрубевшие ладони местами уже въелась несмываемая чернота.

– Один с биометрическими данными, другой дублирующий, с гравировкой. Хотя по мне, по старинке оно как-то надежней.

– Можно взглянуть?

Девушка резко притянула цепочку к себе, чуть не пригвоздив Кира к барной стойке. На металлической пластине были выбиты фамилия и звание. «Capt. Sedow K. SovietFederation». Знак номера и цифры. Жетон был еще теплым от его тела. Эва смутилась. К тому же она заметила, что несколько человек, сидящих вокруг, с любопытством их разглядывают, видимо, принимая ее за ночную бабочку или кого-то вроде. Она отпустила цепочку.