Ну что, читатель, это всё была присказка. Это была известная нам Индонезия. Папуасская сказка впереди!

Итак, какова же наша дальнейшая история, после Маланга?

Скоро начнётся совсем новая история. Через несколько дней буду уже в совсем другом интерьере. Мусульманский мир закончится, и начнётся другой, папуасский. Закончатся мечети и все связанные с ними вещи, а что будет – вот и посмотрим, ждать осталось немного.

Пока же всё происходило вполне понятным и привычным для меня образом. Я заткнул собой последнюю щель в опоздавшем поезде, и через два с половиной часа прибыл в огромный мегаполис – Сурабаййю, второй город страны, важную военно-морскую базу и важнейший порт. Отсюда сотни судов отправляются в сотни городов Индонезии, везя тысячи тонн грузов, которые производятся на Яве. В Индонезии всё производят на Яве – от шоколадок до компьютеров. Другие острова производят лишь сырьё – дерево, дурианы, золото, нефть и другие ценные материалы. Заодно на Яве самое большое население и самые низкие цены, особенно для тех, кто затаривается оптом.

Приезжать в такой большой город, как Сурабаййя, лучше, конечно, утром. Это ж трёхмиллионник, как Новосибирск с Омском вместе, или почти как Киев – но без метро. В отличие от Медана, есть городские автобусы и пригородные поезда, так что с транспортировкой получше. Но вечером приезжать в мегаполис – дело не радостное. Почему-то пассажиры поезда меня к себе в гости не позвали – постеснялись, а на вечерних улицах во мраке тоже никто не узнал меня. Какой-то сурабаец хотел меня заполучить, СМСил мне, но жил он очень далеко от вокзала, в пригороде, а автобусы уже не ходили в такое время. На ж. д. вокзале уже обосновалось, спя на лавках, человек под сорок, но меня эта компания не прельщала. Вообще спать на вокзалах в Индонезии не нужно. Уж если и есть тут воры где-нибудь, то на вокзале они точно есть.

Итак. Я пошёл по вечерним улицам, вспоминая город – Кота Пахлаван – в котором уже был три года назад, причём неоднократно. Именно здесь я получал свой бесплатный билет на пароход «Пелни», когда плыл на Папуа – о чём было рассказано всем, в своём месте. Именно здесь однажды, три года назад, мы неожиданно расстались с Игорем Длиннюком – был и такой интересный эпизод нашей общей биографии.

Подробности о своём пребывании в портовом городе я пропущу, чтобы не затягивать для читателя встречу с папуасами. Скажу только главное. В этот раз я не пошёл в порт Таджунг Перак, главный порт Сурабайии. Уже много я в нём находился, пароходов наискался – три года назад. Будет ещё время – будет у нас Дом АВП на Яве, но не скоро – вот тогда и погуляем по порту. Но плыть очень далеко вряд ли будем – жизнь ускоряется, и примерно десять дней провести в «морском круизе», плывя в сторону Папуа – это, конечно, хорошо, когда в первый раз. На грузовом пароходе десять дней, на пассажирском шесть. Только один меня ещё пароход интригует – который по южному побережью Новой Гвинеи ходит, от Мерауке в Макассар – вот это интереснейшее судно, потому что заплывает в самые редкостные уголки. На обратном пути мне удалось подловить его.

Итак, на этот раз, в отличие от своего предыдущего путешествия, – из Сурабаййи до Джайпуры я решил долететь. Двое суток прожил в Сурабаййе – это всё-таки второй город страны – и улетел, с пересадкой, через Макассар.

В индонезийских самолётах могут лететь представители аж шести религий. Мусульмане, католики, протестанты, буддисты, индуисты и адепты китайской религии, последователи «пророка Kun Zi». Кто это? Наверное, Конфуций… Эти шесть вер представлены в буклете «Молитвы в дорогу», который имеется в каждом кресле самолёта Lion Air. Для каждой веры приведена своя молитва – как на местном, так и на английском языке. Помолились, полетели, долетели до Макассара, там быстро перебежали в другой согласованный самолёт, помолились ещё раз и полетели в Джайпуру, самый восточный индонезийский облцентр. Итак, вот они – новогвинейские берега.