(1 Кор. 13:1–13).

Естественно, что в приведенных словах апостола для обозначения любви используется слово ἀγάπη. Профессор А. П. Лопухин в «Толковой Библии» следующим образом объясняет слово «любовь» в данной главе послания: «У апостола Павла здесь αγάπη означает главным образом любовь к ближнему, но так как основа этой любви находится в любви к Богу, то и любовь к ближнему принимает характер несвоекорыстия, чистоты и свободы, – качества, какие свойственны любви к Богу»[114].

Не буду утомлять читателя ссылками на многочисленные христианские источники, в которых дается подробное толкование приведенных слов апостола, да и вообще объясняется изначальное и единственно верное понимание христианского слова «любовь». И все мы хорошо знаем, как это слово оказалось «редуцированным» и опошленным человечеством, отошедшим от Бога. Под любовью стали понимать в лучшем случае какие-то эмоциональные состояния человека по отношению к представителям противоположного пола, а кроме того, чисто плотские отношения между людьми.

Вот что пишет по поводу такого «редактирования» наш философ и богослов Виктор Николаевич Тростников: «…слово „любовь“ за столетия… приобрело устойчивое значение, которого в нем не имелось в христианский период европейской истории. Нынешняя „любовь“ – совершенно не та вещь, которую завещал нам Спаситель. Таким образом, сейчас существуют два омонима, две „любви“: одна всем понятная, которая еще недавно была страстной влюбленностью, а теперь просто стала физиологическим актом, а вторая та, о которой сказано „Бог есть любовь“. Их отождествление в общепринятом словоупотреблении есть лексическая провокация, а она очень опасна, так как подсовывает ложь на рефлекторном некритическом уровне восприятия в качестве истины»[115].

Аналогичную мысль выражает святитель Николай Сербский в своей максиме под названием «Слово любви»[116]: «Бог дал людям слово „любовь“, чтобы они именовали этим словом свои взаимоотношения с Ним. Когда люди, злоупотребив этим словом, начинают называть им свое отношение к земному, оно теряет свой смысл. Слова теряют свою священную и божественную силу и становятся как бы мертвыми. Так же как северное дерево, пересаженное на юг, вянет и гибнет».

Вот еще один пример лукавой «трансформации» языка Библии. Сегодня даже атеисты полюбили использовать слово «духовный» в разных сочетаниях: «духовно-культурные памятники», «духовно-историческое прошлое», «духовно-материальные ценности», «духовная жизнь» и т. п. Мне приходилось выяснять у них, какой смысл они вкладывают в слово «духовный». Оказывается, что это то, что относится к нематериальной культуре, к образованию, к мировоззрению и т. п. Чаще всего слово «духовный» у таких людей используется как синоним слова «душевный». Но мы знаем, что в христианстве слово «духовный» напрямую связано с Духом Святым, Третьей Божественной ипостасью. Соответственно, духовным может быть то, что освящено Духом Святым: «духовный человек», «духовная литература», «духовное озарение», «духовные дары» и т. п.

Сегодня на бытовом уровне люди используют тысячи слов, которые можно найти в текстах Священного Писания. Форма слов (написание и звучание) осталась прежней, а содержание стало совсем иным. Деструктивная трансформация языка Библии происходила и происходит при мощном содействии работников «литературного цеха» – писателей-прозаиков и поэтов. Но об этом в отдельном очерке.

Новое время характеризовалось переходом европейского общества к такой социально-экономической модели, которую можно назвать «капитализмом». Вся жизнь стала переключаться на то, чтобы заниматься приумножением богатства. Для одних это было сознательно выбранной целью, другие вынуждены были участвовать (даже против своей воли) в том, чтобы помогать первым приумножать богатства. Первые были бенефициарами этого процесса накопления богатства и назывались капиталистами, вторые подвергались эксплуатации и назывались наемными работниками. Поскольку политическая власть принадлежала первым (капиталистам), то предпринимались целенаправленные усилия со стороны государства для того, чтобы изменить сознание людей, приспособив его к новой социально-эконмической модели. В центр всей жизни ставились богатство, капитал и деньги. Богатство и капитал – вещи достаточно абстрактные, внутренней сущности у них нет. Они имеют количественное измерение. Для их оценки качественные понятия, выражаемые словами, не нужны. Для их оценки нужны числа, а числа составляются из цифр (подобно тому, как слова составляются из букв). Числа выражают количество денежных единиц.