Кармен сложила в коробку все вещи и фотографии. Они хранили печальную историю, и это очень ее расстроило. Невыносимо было думать о Томе, предавшем такую счастливую, смеющуюся семью, этих любивших его людей. Она составила коробки в прежнем порядке, проверила ленты – чтобы они были на месте и Том ни о чем не догадался – и снова села за стол.

В коробке не оказалось ничего, что напоминало бы о Зене. Кармен казалось: в коробках должны были сохраниться какие-нибудь вещи в память об их отношениях – фотографии, подарки, билеты, карточки. Том однажды показал Кармен – по ее же просьбе – одну фотографию Зены, но это было в самом начале их романа, и с тех пор она этот снимок не видела. Должно быть, Том куда-то его спрятал, но куда делось все остальное? Неужели он ничего не оставил на память о погибшей возлюбленной? Какая черствость с его стороны!

Кармен резко одернула себя. Она ведет себя нечестно. Если в коробках нет никаких напоминаний о Зене, то не говорит ли это о том, что Том бережно относится к ее, Кармен, чувствам? Когда Том переехал к ней, она предложила поставить на стол фотографию Лоры, чтобы дети видели ее, когда будут приезжать к ним, но Том отказался. Он сказал тогда: «Думаю, тебе это не понравится, да к тому же в этом нет необходимости». Кармен тогда и в самом деле испытала большое облегчение.

Нет, нет, она не права. Том был совершенно опустошен и уничтожен гибелью Зены. Он сам говорил об этом, как и Флора, когда уговаривала ее познакомиться со своим университетским знакомым. Кармен испытывала некоторые опасения – вся эта трагедия разыгралась совсем недавно, – но Флора уверяла, что надо знакомиться с ним именно теперь, когда он в смятении. У мужчин траур проходит быстро, скорее, чем у женщин.

Через несколько месяцев они поженились. Как быстро жизнь подавляет смерть, подумалось Кармен. Но, наверное, так и должно быть до тех пор, пока мы живы.

Том вернулся домой в семь часов. Он проголодался, и они сразу сели ужинать. Том был в хорошем настроении, его лицо после поездки к морю немного загорело.

– Как пообщалась с Кэт? – спросил он.

– Прекрасно.

– Как ее девочка?

– Она милашка.

Он сжал ей руку.

– Теперь твоя очередь.

Они перестали пользоваться противозачаточными средствами несколько месяцев назад, но беременность пока не наступила.

– Джо был дома?

– Всего несколько минут. Ему надо было идти на службу, – ответила Кармен. – Кэт приходится тяжело. Она так одинока, особенно по выходным.

– Тебе нужно чаще ее навещать.

– Хорошо было бы, если бы Кэт с дочкой приезжали к нам, но мы стали так ленивы.

– Ты всегда можешь это исправить. – Том подцепил на вилку ломтик баранины с картошкой и отправил их в рот. – Как вкусно, Кармен! Приготовишь это еще раз?

Кармен улыбнулась. Ее всегда радовало, когда Том хвалил ее стряпню.

– На следующей неделе Кэт возвращается на работу, но это ее совсем не радует.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

– Лоре тоже трудно было вернуться на работу?

Том задумался.

– Знаешь, я не помню. Однако, мне кажется, она испытала большое облегчение. Но это было после появления Джейка, когда детей стало двое.

– Ей нравилось сидеть с ними дома?

– Да, полагаю, что нравилось, но Лора была слишком увлечена своей работой. К тому же отпуск по уходу за ребенком составлял всего несколько недель. Наверное, ей было тяжело, но, честно говоря, я не помню.

– Однако после рождения Мэрси она окончательно оставила работу, разве нет?

– Да, ты права. Но я ничего не могу сказать об этом. Добавки не будет?

Том с вожделением смотрел в тарелку Кармен. Она едва притронулась к ужину, так как была совсем не голодна, и отсыпала часть рагу в тарелку мужа. Думала она сейчас вовсе не о Лоре.