Парни выглядели страшно разозленными и агрессивными, но, глядя на них, можно было понять, что это милые и честные люди. Один из гринписовцев жестом показал Саблину, чтобы тот снял маску. Виталий отрицательно качнул головой. Дескать, он ни за что этого не сделает. Гринписовец повторил свое предложение. При этом парень качнул стволом ружья, как бы намекая, что если Саблин не подчинится, то он выстрелит.

Виталий повернул голову. Вдалеке уже виднелись Зиганиди и Сабурова, спешившие ему на помощь. Тут случилось то, что и должно было случиться, – заряженное ружье раньше или позже обязательно выстрелит. То ли нервы у гринписовца были на пределе, то ли пальцы в холодной воде онемели до бесчувственности. Так или иначе, но гарпун вылетел из ствола. Если бы Саблин не был готов к этому, то острие вошло бы ему в грудь. А так гарпун лишь пробил гидрокостюм, толстую прослойку из двух шерстяных свитеров и оцарапал плечо каплея.

Когда тебе лишь угрожают оружием – это одно, когда в тебя стреляют – совсем другое. Теперь Виталий имел моральное право ответить. Он взмахнул лезвием ножа. Гринписовец с ружьем в руках инстинктивно отшатнулся, после чего Виталий резко прижал лезвие к своему запястью и ударил крепко сложенного парня кулаком в лицо. Из разбитого носа потекла кровь. Здоровяк покачнулся и рухнул на лед. Саблин так же молниеносно уложил еще одного противника. После чего он отчетливо, на хорошем английском посоветовал их приятелям не связываться с ним. Те пыхтели, пыжились, но подходить боялись.

В небе послышался стрекот мотора. Изящный гидроплан без опознавательных знаков заложил круг, сел на льдину и подрулил к Кате и Николаю. Те исчезли в открытом люке. Затем гидроплан заскользил поплавками по снегу, приблизился к Саблину. Тот на прощание махнул рукой своим противникам и скрылся внутри салона. Гидроплан, поднимая облака снега, разогнался и взмыл в небо.

Гринписовцам не оставалось ничего другого, как только проводить его взглядом.

– Все в порядке? – Нагибин смотрел на гарпун, торчащий из плеча Саблина.

– Насколько я понял по звуку, водяная помпа системы охлаждения раскололась. Мина на шарнире руля сработала исправно. Теперь им без сухого дока ледокол не реанимировать.

– Я не об этом. – Контр-адмирал усмехнулся. – Ты вроде бы ранен, каплей.

– Ерунда, товарищ контр-адмирал. Только поцарапало. – Саблин ухватил гарпун правой рукой и осторожно выдернул его. – Теплый свитер помог.

Вслед за острием потянулись грубые шерстяные нитки.

– А разрешите поинтересоваться, товарищ контр-адмирал, что нас ждет впереди? – спросила Сабурова.

– Всемирная слава, – абсолютно серьезно ответил Федор Ильич, а затем с улыбкой добавил: – Но, конечно же, не за те мелкие гадости, которые вы сегодня умудрились сделать. Происшествие с ледоколом «Гринписа» так и останется тайной для мировой общественности.

– Так за что нам мировая слава? – удивился Саблин.

– Потому что я слово свое держу. – Контр-адмирал гордо вскинул голову. – В ближайшие дни вы, как я и обещал, отправляетесь на международные соревнования боевых пловцов. Они пройдут совсем недалеко, на Огненной Земле. Надеюсь, вы обеспечите первое место команде Российской Федерации. Только вот жаль, каплей, что там нельзя будет продемонстрировать твой способ выходить на поверхность из-под пакового льда, а то какие-нибудь умники сразу вычислят, чьих рук дело порча ледокола.

– Ничего, товарищ контр-адмирал, у меня есть в запасе множество всяческих собственных разработок.

– Эффектных или эффективных? – Нагибин усмехнулся.

– И тех и других, – ответил каплей.