– Тихо ты! Осторожнее! – домовой предостерегающе вскинул руки. – Всё просто. Берешь, вот так, давнул посередке один раз сильно и отпусти сразу. Как тепло почуял – дави опять, но уже потихоньку. Пробуй.

Егор надавил, как говорил Ерофеич и почти сразу ощутил легкое тепло, исходящее от загадочного «толкателя». Легонько надавливая снова, он сначала не понял, что происходит, и от неожиданности убрал палец. А удивляться было чему – он сам, и кровать, на которой он сейчас сидел, скрипнув ножками по паркету, плавно сдвинулись с места почти на метр!

– Это как так? – изумился он, поднимая глаза на улыбающегося домового.

– А это просто! Давишь сюда – толкает вперед. Давишь с обратной стороны – назад толкает.

– И какая от этого польза? – непонимающе спросил Егор.

– Самая что ни наесть полезная! Сел в пустую телегу, надавил – и телега сама поехала! Сильнее давишь – быстрее едет! Каково?!

– Прикольно! – ответил Егор, пытаясь сообразить, где теперь достать телегу и как он на ней будет выглядеть, передвигаясь по городу.

– И толкает он и тебя и всё, на чем ты сидишь.

– Это как Иван из сказки на печи ездил?

– Похоже, но не совсем так.

– А если я в машине сижу?

– Машина и поедет. Только сразу сильно не дави, а то быстро въедешь куда-нибудь.

– И как же он, «толкатель» этот работает? И как долго, и чем его заправлять?

– Я всех тонкостей не знаю, только пользоваться приходилось. А работает он без малого лет сто уже, никто его и не заправлял никогда. Слыхал, что силу он берет от Земли прямо, что в ней самой сокрыта, но как – не ведаю.

– Крутая штучка! Еще бы ее использовать научиться, – мечтательно произнес Егор.

– Так ты же человек грамотный. Вон, в институтах обучаешься. Вот и придумай. Зачарован «толкатель» только на тебя. Для других – вещь бесполезная.

Ерофеич покрутил головой и резко заторопился:

– Вышло мое время. Ты всё понял?

– Понял, но не всё.

– Пока хватит с тебя. Если туго будет – может, снова свидимся.

– Не, ты мне еще на один вопрос ответь! – ехидно ухмыльнулся Егор.

– Ну?

– А где ты зуб-то потерял? А?

– Зуб-то? Да «поспорили» тут давеча со скуки с одним из наших маленько.

– Это о чем же у вас так спорят?

– Спорили, кто кому зуб выбьет.

– Так ты значит проиграл?

Ерофеич снова заулыбался:

– Обижаешь! 2:1 в мою пользу! Вот так-то!

Он снова к чему-то напряженно прислушался, забавно шевельнув ушами:

– Пора мне, однако. А ты спи, время есть еще пока, – и задул свечку.

Локка-тал поднял голову и прикрыл ладонью глаза – обжигающе яркое солнце уже висело в зените.

«Сегодня будет жарко. Очень жарко, – отрешенно подумал он, пытаясь разглядеть сквозь пальцы, как высоко-высоко в небе парит одинокий коршун. – Это хороший знак перед боем. Птица приносит удачу… или уносит душу туда, наверх. Что ждет меня там, за сияющей неведомой гранью?»

Он не знал этого. Этого никто не знает – на все воля всемогущих богов. Только им дано судить – кто и какой участи достоин. И ничего не зависит от того, кто ты, и как часто ты воздавал молитвы. Это не зависит от слов. Всё зависит от чистоты помыслов и деяний в этой жизни, от той меры добра и зла, которую ты смог сотворить на земле – это он знал наверняка. Знал, что поступает правильно. Поэтому страха не было.

Тяжелое знойное марево заполнило всю долину, на которой расположился лагерь. Несмотря на нестерпимую жару, вокруг тренировочной площадки собрались почти все: только дозорные продолжали нести свою службу, но даже у них все разговоры были только о предстоящей дуэли. Бывалые опытные воины, еще помнившие старую боевую школу жрецов, говорили, что соперников рассудят боги. Молодые же, и потому горячие, однозначно пророчили быстрое поражение постаревшего, по их мнению, жреца. Приглушенный гомон этих извечных споров, между молодостью и опытом, густо висел над толпой и стих только когда отряд степняков с вождем во главе прошел к месту поединка.