«Другого? Есть кто-то еще страшнее и ужаснее вас?» – приподняла бровь, отправив мысленно вопрос.

На лице короля ненадолго расцвела улыбка. Я не успела сообразить, к чему она была, но то, как Алекс играл эмоциями, настораживало. Он менял их как перчатки.

«Если сейчас вы ответите на решающий вопрос судьбы Лили ложью, попрощаетесь с ней. Но сразу предупреждаю, что лишать вас жизни я не собираюсь… пока, а там время покажет. В конце концов, у нас с вами теперь есть хоть целая вечность до дуэли».

Я улыбнулась уголком губ, когда представила картину дуэли. Шикарное зрелище! Интересно, кто первый из нас выстрелил бы?

«Даже у вечности есть свой конец, мой король. Что касается вопроса, то здесь все зависит, о чем он будет».

– То, что здесь рассказала Лилиана Сойлер о вас – это правда? – Король задал вопрос вслух. – Правда ли, что вы на самом деле все помните, но притворяетесь, что заблокировали и лишились некоторых воспоминаний, потому что их стерла Лилиана? – От каждого его вопроса я чувствовала холод. Король словно душу мою достал и спрашивал все это у нее. – И наконец, правда ли, что вы заключили сделку без какого-либо принуждения со стороны ведьмы?

Я долго смотрела в его единственный уцелевший глаз и тянула время. Напряженная тишина в зале продолжалась до тех пор, пока я не переборола себя и не сдалась, смирившись с тем, что проиграла в этой войне. Александр знал, что выхода у меня не было, и решил воспользоваться этим? Какое же он чудовище!

Прости, Лилиана, но я не могу… Не могу сказать им правду, которую прятала от них. Слишком рано еще запускать то оружие.

– Нет, – почти шепотом проговорила я, прикрыв на пару секунд глаза. – Нет, это не правда. Насчет последнего – возможно, я находилась под гипнозом. Возможно, мне внушили, что в тех бумагах, где было написано все об организации на мое имя и которые я подписала, изложено только согласие на нашу игру «в дочки-матери», – выделила последние слова в кавычках. – Я не помню детали, возможно, меня и вовсе принудили заключить сделку. Да, я хотела избавиться от прошлого, но ни за что бы не согласилась, чтобы в мою голову кто-то полез и переписал на меня что-то противозаконное. К примеру, те тайные организации. Ну а что касается воспоминаний, часть из них я потеряла. Может, их забрала Лили, а может, они остались в лабиринте. Здесь дать верного ответа, увы, не могу.

И вновь в зале поднялся вихрь обсуждений и переговоров. Члены Совета что-то бурно решали, а остальные лишь с презрением убивали меня взглядами. Среди всей этой толпы я наконец заметила дочь. Она тоже оказалась здесь и слушала мою полуправду и ложь. Прости, Надия, но позже ты поймешь, почему я так поступила.

– Итак, Лилиана Сойлер и Каролина д’Эсте, согласно нашему вампирскому кодексу, вы нарушили несколько главных законов, прописанных в статьях, – сказал отец, старейшина Совета, сложив руки в замок и направив на нас с Лилианой грозный взгляд. Я прокляла мысленно его и весь мир. – Мы не выносим решение наказания, но даем предположительные варианты. К сожалению, выслушав вас сегодня и разобравшись в данной ситуации, я могу только сказать, что вам обеим грозит лишение свободы и жизни. Мы благодарим вас за честные ответы на вопросы. Финальное решение остается теперь за его величеством.

Толпа ахнула. Я не могла разобрать среди сотни голосов конкретных слов, но прекрасно понимала, что члены Совета правы. Послав очередное мысленное проклятие старейшине, я сконцентрировала внимание на короле. Когда наши взгляды встретились в напряженной тишине, что начинала нервировать, послала мысленно просьбу его величеству: