Звук приближающейся машины Алексей Игоревич услышал раньше, чем увидел сам автомобиль. Серый Polo, давя гашетку в пол, резко вылетел на дорогу из-за угла, пронесся мимо мужчины, и под визг перегретых шин свернул налево на ближайшем перекрестке.

Алексей смотрел ему вслед и размышлял о том, куда же так спешит водитель? И что делать самому Алексею – бежать за машиной, которая не просто так гонит по дорогам, или же наоборот: идти в ту сторону, откуда этот лихач приехал?

В итоге мужчина решил пойти в ту сторону, откуда вылетела машина. Вдруг он ограбил магазин и там уже собираются зеваки и полиция? Вот тогда-то он возьмет за шкирку первого попавшегося стражника закона и потащит в отделение, попутно поднимая на уши свою службу безопасности.

Идти Алексею пришлось довольно долго. Он даже несколько раз останавливался, поскольку нестерпимо болели грудь и рука. Он рассчитывал найти людей гораздо быстрее, но сколько бы не шел – везде запустение и тишина. В какой-то момент даже жутко стало.

Голоса людей он тоже услышал раньше, чем увидел толпу в пятьдесят человек. Мужчины, женщины и дети, которые тянули мамок куда-то в сторону детских площадок. Все они столпились возле чего-то, напоминающее временный пропускной пункт. Бетонные блоки, железные сетки и колючая проволока. Вроде даже какой-то солдатик в зеленой форме промелькнул.

Мужчина прибавил шаг и поспешил к толпе. Но чем ближе подходил, тем отчетливее слышал недовольные выкрики по ту сторону закрытых ворот. Там как раз стояли пятеро вооруженных вояк и из последних сил игнорировали гражданских.

– Что тут? – громогласно спросил Алексей, не обращаясь ни к кому конкретно. Говорить громко он всегда умел.

Какой-то мужчина в толпе обернулся, осмотрел побитого незнакомца с ног до головы и смачно харкнул на асфальт.

– Не пускают, твари. Со вчерашнего вечера закрыли выход и стоят там, за воротами, будто нас и нет.

Алексей еще раз оглядел толпу простых людей, стараясь найти ответы на вопросы.

Не найдя, он снова обратился к мужчине:

– А куда не выпускают-то?

– Ты че, контуженный?

– Типа того. А что, не видно?

Алексей вытянул перед собой перебинтованную руку и гордо посмотрел на мужчину, демонстрируя порезы и синяки на лице. Незнакомец как-то сразу стушевался и потупил взгляд.

– Извини, мужик. Тут все на взводе немного. Как эвакуацию объявили, тут такие толпы собрались, что не протолкнуться. Я решил переждать мальца, пока толпа рассосется, да вот, похоже, не успел.

– Да, мы тоже решили переждать, – вмешалась женщина рядом, держа в одной руке чемодан, а в другой девочку лет пяти. – Дождались, блин. Торчим тут с раннего утра.

Тут же нарисовался дед в потертом пиджачке и авторитетно заявил:

– Это потому, что мы все зараженные.

Мужчина еще раз сплюнул и закатил глаза.

– Дед, да что ты несешь! Где был взрыв, а где мы! Хренью они там страдают, над нами издеваются.

– Или денег хотят, – осторожно предположила женщина с девочкой.

Алексей послушал споры местного населения, еще раз убедился, что все они массово посходили с ума, и стал осторожно пробираться сквозь толпу. Его особо никто не останавливал: прямо сейчас каждый надеялся, что найдется тот, кто все выяснит и откроет ворота для выхода. Если им окажется перебинтованный и побитый мужик – пусть так, лишь бы сработало.

– Уважаемый сержант! – зычно крикнул Алексей сквозь решетку, привлекая внимание молоденького солдата. Тот бросил брезгливый взгляд и снова отвернулся. – Сержант! Объясните нам, почему вы не выпускаете людей? Посмотрите, сколько нас здесь. Дети, старики. Вы нас тут сколько мариновать будете?