– Я увижу Бога, – счастливо промолвил святой, и глаза его закрылись.

Но Бог отчего-то не пожелал предстать перед святым, зато монах увидел ангела. Но Врата Небесные были закрыты.

Святой встал перед ангелом на колени, опустив голову, но ангел, нахмурившись, велел ему подняться. Святой мгновенно исполнил молчаливое повеление.

– Дайте мне силу узреть истину, – промолвил он почтительно.

– Нет сомнений, истина важна для тебя. Но она откроется лишь тому, кто не изгнал сомнений из сердца своего.

Святой удивился. Сомнения – грех, вера – вот спасение.

– Я не понимаю…

– Небесные Врата закрыты, – объявил ангел и печальным взором поглядел в глаза святому.

– Закрыты для меня!? – ураган в голове мигом смел все мысли.

– Ты проливал кровь.

– Но ведь я… – святой не нашелся сразу, что ответить на лишенное смысла заявление ангела. – Да, я проливал кровь, – немного успокоившись, кивнул он. – Это была кровь во спасение. Во имя всемогущего Создателя!

– Кровь не может быть во спасение, если это кровь невинных. Ему не нужна кровь, – грустно ответил ангел. – Не связывай кровопролитие с Его именем. Он никогда не просит крови.

– Но как же тогда… – святой в отчаянии схватился за голову. – Не может быть! Я всю жизнь прожил, храня в сердце любовь к Богу, я убивал ради Него, я верил! Неужели Райские Врата закрыты? Я всю жизнь молился, желал попасть на Небеса, искал истину… разве это грех?

– Искать истину не грех, – покачал головой ангел. – Грех уверовать в истину, не обретя ее. Покажи мне, где тот Бог, что заставил людей лить кровь?

– Я не видел Бога…

«Истина в Боге. А Бог с нами», – застучали в висках слова учителя.

– Так отчего же ты уверовал в то, что Богу нужны твои убийства?

– Мой учитель… я верил ему… – залепетал монах, – святая цель завладела мной…

– Это не святая цель. Это твоя цель. Эгоизм ослепил тебя, жажда Рая затмила твой разум. Ради своей цели ты не пожалел отобрать жизни у тех, кому они были дарованы Богом, чьи помыслы были чисты. В ослеплении ты не видел жестокости чудовища, в которое превратился.

Тут осознание, словно тяжелый молот, обрушилось на святого. Священной войны не существует. Люди, оправдывая свое тщеславие, жажду власти придумали ее.

– Ты действительно думал, что Врата Небес закрыты для тех, кто не может жить так, как ты? Неужели Небеса могут быть так жестоки? – продолжал ангел. – Кровь не оправдывает боль, рождаемую человечеством на протяжении столетий.

Святой упал на колени, он горько заплакал. Впервые с тех пор, когда был ребенком. В исступлении святой принялся целовать руки ангела.

– Что на самом деле является святым? – вопрошал он. – Смогу ли я спасти свою душу? Моя слепота закрыла для меня Врата Рая. Навсегда?

Ангел молчал.

– Дайте мне возможность лицом к лицу встретиться со своими ошибками. Я справлюсь. Я все исправлю теперь. Когда я все понял…

Боль разрывала сердце. Вся жизнь его – всего лишь нелепая ошибка.

– Небеса милосердны, – промолвил ангел. – Правда может освободить тебя. Встань.

Святой поднялся. Светлое лицо ангела вдруг потеряло четкие очертания, все закружилось в мутном вихре, вспыхнуло, а затем исчезло.

Святой открыл глаза. Сердце его болело, но он был жив. Он повернул голову и увидел двух монахов.

– Братья, – заплакал святой, – простите меня, я был слеп…

Не болью вызваны его слезы. Они полились прямо из души. Глупая судьба, ненужная никому нелепая жизнь, ошибочные убеждения и ложь в каждом слове тех, кому он верил. Люди отдавали свои жизни, убивая других, объявляя священную, но совершенно бессмысленную войну неверным. Войну ненужную Богу, как и любая другая.