Тем ни менее раздавшийся сигнал коммуникатора заставил его вздрогнуть. Тим отшагнул от дергающегося пальца и ответил на вызов. Это была Марина.

– Я уже под дверью, – сообщила она.

– Подождите, я выйду, – ответил Тим, сглотнув застрявший в горле комок.

Он быстро вынул из бара стакан, зачерпнул им палец и поставил обратно, плотно прикрыв дверцу. С этим надо будет разобраться отдельно, а сейчас Марине о случившемся лучше не знать.

Картер глянул на стену, где в панели виднелись два крошечных объектива камеры наблюдения. Вряд ли оператор смотрит за помещением непрерывно… Хотя это не просто помещение, а комната, выделенная комиссару. Над ней могли установить и непрерывный контроль.

В любом случае произошедшее будет записано в массив данных, и его можно будет просмотреть в любое время. Выходит, как бы ни хотелось скрыть жутковатое открытие, сделать этого не получится.

А что если это каким-то образом связано со странностями, которые привлекли внимание шефа? В этом случае, конечно, Картеру выгоднее делать вид, что ни о чем подобном ему не известно. Кто знает, насколько Рик Соло ценит сохранение тайны и на что может пойти ради этого? Вот покушения хотелось бы точно избежать. Особенно на чужой территории.

Палец пилота, попавший в капюшон при аварии, это ведь чистая случайность. Такие вещи не может предусмотреть ни один, пусть самый великий стратег. А Рик Соло вряд ли был великим стратегом. Следовательно, он тем более все случайности просчитать неспособен. И он не очень обрадуется, узнав, что господину комиссару известно больше, чем хотелось бы до него донести. А это уже, в теории, угроза для его комиссарской жизни.

В принципе, если бы в комнату сейчас ввалились до зубов вооруженные охранники, Картер бы нисколько не удивился. С учетом того, что за жизнь и свободу бороться решительно нечем, кроме кулаков, мышц и выучки, ситуация была далеко не радужной.

Но секунды текли, а в комнату никто не врывался. Выждав пару минут, Тим чуть успокоился и решительно направился к выходу из жилого модуля. Миновав шлюз, он сощурился от яркого солнца Асура. У порога ожидала Марина.

– Простите за задержку, – с улыбкой произнес Картер.

Улыбка вышла не очень естественной, мышцы лица еще плохо слушались после пережитого потрясения.

– Вы что, призрака увидали? – шутливым тоном поинтересовалась Марина.

– Можно подумать, у вас тут призраки бродят целыми днями… – хмыкнув, сказал Тим.

– Нет, призраков у нас тут точно нет. – Женщина покачала головой, рассыпав по плечам роскошные волосы.

При этом она на миг зацепилась взглядом за взгляд собеседника, как бы сделав акцент значимости, не заметный для посторонних.

Из этого Тим понял две вещи. Во-первых, призраки тут вполне могут быть, но говорить о них с проверяющим не положено. А во-вторых, разговор, который так хотела, но не смогла завязать Марина при первой встрече, пойдет именно об этом.

Ситуация диковатая, чтобы не сказать больше. Только представить, комиссар Корпорации опрашивает свидетельницу по фактам посещения базы призраками и живыми мертвецами. Причем дознание происходит во время секса. Для маскировки. Кому расскажи, подумают, что нюхнул чего-то не того. Но это кому-нибудь, кроме шефа, разумеется. Шеф поверит с ходу, у него такой склад мышления. Недаром он занимает столь высокое положение в конторе. Однажды он сказал: «В нашей работе важно научиться заменять вопрос о возможности какого-либо события вопросом о его возможных причинах».

И еще Тим понял, что под открытым небом поговорить откровенно тоже не выйдет. Оно и понятно, ведь территория базы должна полностью просматриваться. На случай нападения, разумеется, а потому камеры тут понатыканы повсюду. Не скроешься. А раз есть камеры, то они снабжены и программой чтения по губам говорящих людей. Если же прикрывать рот для маскировки, то это уже и не маскировка вовсе, скорее повод для серьезного подозрения.