«Неужели я долгие годы всерьез увлекалась подобным вздором? – поразилась Закревская. – Я пыталась объяснить душу человеческую языком, не предназначенным для этого. Внутренний мир каждого из нас существует и развивается по собственным законам. Невозможно постигать дух, используя логику, предметы и формы…»

Здесь, выше в горах, никто не знал о взрыве в туннеле. Шраваки продолжали жить по своему обычному распорядку. Утренняя медитация не обещала сюрпризов. Но… иногда происходит неожиданное.

– Вдохните и представьте себе, что вы выдыхаете, – монотонно бубнил Нангаван. – Выдохните и представьте себе, что вы вдыхаете.

Он повторял эту фразу раз за разом, сидя в позе лотоса на теплом шерстяном ковре. Летом они медитировали, сидя на циновках, но сейчас приходилось пользоваться толстыми коврами. Пол оставался холодным, хотя печку топили каждый день.

Нангаван не выспался и чувствовал себя скверно. Ночь он провел в лихорадочных раздумьях, метаясь между двух огней. То он проклинал себя за принятый им дьявольский дар, то успокаивал свою совесть тем, что сверхъестественные способности даны ему Высшим Разумом не случайно, а для выполнения миссии. Следом возникал вопрос, какова же эта миссия?

«Что я должен делать? – мучился Нангаван, теряясь в догадках. – Может быть, производить золото и раздавать его страждущим? Кормить нищих? Защищать убогих? Использовать неиссякаемые средства на строительство больниц? Финансировать новейшие медицинские исследования? Что от меня требуется?»

В его воображении разворачивались грандиозные акции благотворительности, в которых он играл главную роль защитника обиженных и покровителя несчастных. Это выглядело следующим образом: Нангаван стоял на высоком пьедестале и держал в руках рог изобилия, из которого под восторженные крики толпы нескончаемым потоком лилось золото…

Потом вдруг сию торжественную картину сменяла трагическая судьба Фауста. Дьявол сначала дает насладиться роковым подарком, а затем… взыскивает с должника страшную плату.

«Чур меня, чур, чур…» – бормотал Нангаван.

Кроме золотого самородка, найденного им в пещере, никаких других проявлений чудесных способностей не было, хоть тресни. Он старался и так, и сяк… никакого результата. Ни ясновидения, ни телепатии, ни умения двигать взглядом предметы, ни волшебных превращений – ничего. И Нангавану захотелось проверить свой дар.

Поздно ночью, когда все члены общины уснули, он крадучись выскользнул из дому и поспешил в пещеру. Там он долго сидел, изо всех сил стараясь вообразить себе, как буквально из воздуха возникает кусок золота… Напрасно. Вокруг него на полу пещеры валялись обыкновенные камешки, даже отдаленно не похожие на желтый металл.

Нангаван похолодел. Судя по всему, Высший Разум разочаровался в нем и решил наказать недостойного. Зачем человеку способности, которые пугают его? Вместо того чтобы радоваться и благодарить провидение, он дрожит от ужаса, мучается и не спит ночами. Такой глупец не заслуживает внимания Высших Сил.

«Господи! – взмолился Нангаван, ползая по полу и судорожно перебирая камни. – Прости меня за мои сомнения! Я болван! Мне не хватило мудрости понять, чего я удостоился. Я искренне раскаиваюсь и умоляю вернуть чудесный дар! Клянусь, что сумею правильно распорядиться им!»

По щекам Нангавана текли слезы. Он уже забыл все свои страхи по поводу дьявольских проделок и мечтал только об одном – вернуть себе божественный дар.

Время либо остановилось, либо пролетело слишком быстро. Над горами затеплился хмурый рассвет. Нангаван, измученный и отчаявшийся, не заметил, как задремал.