– сказано в книге. – Особенно если они воспринимают вас как угрозу своим детенышам».

Дон хочет объяснить приближающейся медведице, что она ни в коем случае не является угрозой. Что она буквально и сама Медвежонок. И мечтает спуститься с этой горы и сесть на самолет до Сакраменто.

Но она сидит на заднице, а медведица подходит все ближе. Время разговоров окончено.

«Если черный медведь нападает, – сказано в книге, – нападайте в ответ. Боритесь за свою жизнь».

Дон начинает шарить рукой в поисках оружия. Палки, камня, чего угодно. Медведица наступает, сопя и рыча, Дон кричит и слышит позади себя, где-то в чаще, голоса, но они звучат вдалеке, а медведица уже совсем близко.

Дон перебирается через бревно, о которое споткнулась. Находит отломленную ветку дерева и отчаянно машет ею перед животным, но ветка уже гнилая – она тут же ломается. Теперь Дон плачет и кричит до боли в горле.

– На помощь! Черт, помогите же мне!

Медведица нависает над ней. Огромная – кроме нее, Дон ничего не видит. Кроме ее тяжелого хрипа, Дон ничего не слышит. И неожиданно она понимает, как глупо ей придется умереть: в пасти медведя – черного медведя, – в дикой глуши и, может, даже обмочившись.

Раздается выстрел.

Очень громкий.

Медведица замирает. Она забыла про Дон и смотрит куда-то ей за спину, когда раздается второй выстрел. Когда на поляну выскакивает Эмбер и ставит Дон на ноги. Когда Кристиан, и Лукас, и, возможно, еще кто-то выбегают у нее из-за спины, громко крича и размахивая руками.

Грохает третий выстрел, и Дон моментально глохнет.

Медведица осматривается, затем поворачивается к медвежонку, который в ужасе бежит подальше от поляны. Она разевает пасть, и из нее раздается какой-то звук, однако Дон его не слышит, потому что все еще оглушена грохотом выстрелов.

Медведица разворачивается и убегает вслед за своим детенышем.

Один раз она останавливается, оглядывается, и ее взгляд снова обращается к Дон. Она долго на нее смотрит, будто заглядывая в саму душу.

А потом опять разворачивается и исчезает среди деревьев.

– Я не понимаю, – говорит Дон, когда Эмбер и Лукас помогают ей добраться обратно к костру после неудачных попыток убедить наставников прекратить поход и увести группу из медвежьего края к цивилизации. – Если Кристиан стрелял в медведицу, почему она не была ранена?

Кристиан смеется, он ничуть не встревожен.

– Я не стрелял в медведицу.

Дон смотрит на него в изумлении:

– Да какого хрена? Я слышала выстрелы!

Кристиан сует руку в карман и достает оттуда нечто, размером и формой напоминающее ручку.

– Шумовой баллончик, – поясняет Эмбер. – По звуку похож на выстрел из ружья. Обычно этого хватает, чтобы отпугнуть медведя.

– Обычно, – повторяет с ухмылкой Кристиан.

– А если он не помогает, есть еще спреи, – поспешно добавляет Лукас. – Ведь так? У вас же есть с собой хотя бы спреи, да?

– Конечно, – отвечает Кристиан, и Дон кажется, что он смотрит ей в глаза точно так же, как смотрела медведица. – Обычно они тоже отлично помогают.

Дон дрожит, вглядываясь в огонь костра. Она твердо знает, что больше никогда не заснет.

Дон по-прежнему бесит спать под брезентом, и мысль о новом рюкзаке уже не спасает, тем более что, когда солнце заходит, становится уже ощутимо холодно. Бо`льшую часть ночи она проводит, свернувшись в спальном мешке, – дрожа от холода, прислушиваясь к шелесту деревьев на ветру, хрусту веток и переживая, что медведица вернется.

А когда она устает переживать из-за медведей, она начинает переживать из-за горы Пук.

Конечно, Дон ничего не знает о горе Пук, кроме этого глупейшего названия, поэтому очень быстро переходит к своим