– Меня зовут Анна Никитична. А вас как?

– А меня Фёдор Бондарчук, – непонятно зачем соврал Александр.

– Вы родственник кинорежиссёра? – Удивилась дама.

– Нет. Просто одноимёнец, то есть однофамилец! – выпалил Окороков. – А зачем вы за мной следите? Зачем вы меня преследуете?

– Очень приятно познакомиться, – Как будто не замечая вопросов, продолжала Анна Никитична. – У вас очень усталый вид, Фёдор.

– Просто я занимаюсь научными исследованиями.

– Так вы учёный?

– Не совсем, – уклончиво ответил Окороков, – Пока нет. Но собираюсь… Возможно, скоро стану… Стану учёным.

– И в какой сфере науки вы трудитесь? – Поинтересовалась пожилая дама.

– В сфере естественных наук, – уверенно сказал Александр.

– Наверное, это весьма интересно?

– Не столько интересно, сколько полезно. Полезно для всего человечества.

– Ааа. Ну, так оно, наверное, и должно быть. Ведь от науки польза должна быть всем.

«Зачем я ей всё разболтал? – Досадовал на самого себя муж науки. – Не нужно было говорить про пользу для всего человечества. Пусть бы лучше думала, что я какой-нибудь доцент-теоретик. Соберись, Окороков, и не позволяй больше хитрой старухе вытягивать из тебя информацию. А то не успеешь доказать теорему бытия, как её уже запатентует какой-нибудь пройдоха.»

– Я доцент-теоретик. – Важно кивнул головой Окороков. – Занимаюсь естественным отбором пернатых птенцов.

– Надо же! – Удивлённо воскликнула пожилая женщина. – Никогда бы не подумала..

– Не подумали что? – Подозрительно уставился на неё Александр. – Что птенцы могут быть пернатыми?

– Что существуют такие сферы в науке.

– А вы что же, специалист во всех сферах? – Недовольно буркнул мужчина. Он уже сам пожалел, что наврал Анне Никитичне про доцента и наплёл всякой чепухи про пернатых, но отступать было уже поздно.

– Да я вообще-то плохо разбираюсь в науках. – Честно призналась женщина. – И впервые разговариваю с учёным человеком. Вы, наверное, преподаёте на кафедре университета?

– Случается иногда. Чаще по выходным дням. В рабочие у меня это, слишком напряжённый график.

– Понимаю, – сочувственно качнула головой дама. – Наука, наука, наука…

– Вот именно, – Окороков важно надул щёки.

– А сейчас вы куда едете?

– Да на кладбище… – Александр осёкся. Он сам не понял, произнёс ли до конца последнее слово. Однако, осознал, что попал в неловкое положение, из которого теперь нужно было как-то выбираться. Он стал усиленно думать, что бы ещё такого соврать пожилой даме, чтобы логически завершить фразу и при этом не сесть в лужу. – Пернатые там лучше всего мрут в это время года. – Вырвалось у него, наконец то, что показалось нашему герою более-менее адекватным.

– Какая жалость. А почему они лучше умирают на кладбище?

«То ли она прикидывается простой старухой и морочит мне голову, то ли на самом деле интересуется. Вот только с какой, как говорится, целью?» – Александр пытливо вглядывался в лицо пожилой женщины, но ничего кроме добродушной и светлой улыбки не мог в нём разглядеть.

– А они чувствуют места захоронения! – Уверенно и нагло заявил Окороков. – И стремятся, так сказать, умирать в непосредственной близости от могил. Вот мы и пытаемся установить зачем.

– И как вы только до такого додумались? – Удивлённо покачала головой Анна Никитична. – Мне бы вот и в голову такое не пришло. Ну да вы же учёный, а я…

– Да, мы, учёные люди, как говорится, творчески подходим к нашим изысканиям! – Со знанием дела задрал нос Окороков.

– Ой, а мне уже пора выходить, – как бы разочарованно, посмотрела в окно Анна Никитична. – А я так и не успела сказать вам главное. Но у меня есть для вас один подарок.