– Он прав? Он угадал, да? – спросила другая девушка.

Сильно накрашенная девица, стоявшая рядом с ней, внезапно побледнела, словно какой-то вампир высосал из нее всю кровь. Зрители, сами того не понимая, отступили на пару шагов, будто пытаясь вернуться в нормальный мир.

– Судя по его виду, я прав, – усмехнувшись, сказал парень. – Но это еще не все.

Мне захотелось убраться куда-нибудь подальше. На сцене близился к финалу «Верблюжий холокост»: гитарные запилы и импровизированный рэп Джона сливались в одно звуковое месиво с ревом трех бас-гитар и грохотом барабанов «Башки» Фейнгольда, считавшего, что весь концерт – одно большое соло для ударных. За свою жизнь я побывал на множестве шоу, видел и «гаражные» команды, и «Pearl Jam», и должен сказать, что самая отстойная группа в мире – это «Трехрукая Салли». Хотя, возможно, я не объективен.

– Чувак, догадаться о значении сна несложно: эта девушка подстерегает тебя, она готова снова разрушить твой мир. Кроме того, сон пытается тебе что-то показать, предупредить об опасности.

Я примирительно поднял руки.

– Ладно, ладно… Наверное, кто-то рассказал…

– Дэвид, наберись храбрости и задай себе эти страшные вопросы. Как твой мозг узнал о том, что ударит гром?

Гром? Держись от этого парня подальше. Уходи, уходи…

– Что? Да это полный…

– Гром ударил в тот момент, когда девушка нажала на детонатор, а сон начался на полминуты раньше. Почему в твоем сознании взрыв совпал с раскатом грома?

«Потому что это плохое сознание; оно работает только задом наперед, – подумал я. – О черт, я уже цитирую “Алису в стране чудес”. М-да, хреновая получилась вечеринка».

– Не знаю. Я не знаю. Это… это какой-то бред.

Внезапно я испугался, что увижу «ямайца» парящим в воздухе, и теперь прилагал все усилия, чтобы не смотреть на него. Девочки изумленно хихикали: в понедельник будет что обсудить в школе. Да ну их к черту. К черту всех. Но этот гад не умолкал.

– Чувак, такие сны бывают у всех. К примеру, может присниться, что ты участвуешь в телевикторине, а из одежды на тебе только бандаж. Ты слышишь гудок, извещающий о твоем поражении, а в реальном мире в эту секунду звонит телефон. А ведь твой разум не мог знать о том, что кто-то тебе позвонит. Понимаешь, время – это океан, а не садовый шланг. Пространство – облачко, струйка дыма. Твой разум…

– Ладно, проехали…

Я покачал головой и отвернулся. Во рту у меня пересохло.

Уходи, уходи. Здесь что-то не так. От этого парня добра не жди.

На сцене «Трехрукая Салли» уже перешла к «Супермену-гею» – медленной и мрачной композиции, похожей на погребальную песнь.

– Хочешь, я скажу, где на самом деле был твой папа, когда ты лежал в больнице со сломанной ногой? – сказал «ямаец» мне вслед.

При этих словах я остановился, и внутри у меня снова все похолодело.

– Хочешь узнать имя своей «половинки»? Или то, как она умрет?

«Заткнись! Или я расскажу, как сдохнешь ты!» – хотел ответить я, но промолчал.

Преодолевая головокружение и слабость, я заставил себя пойти прочь, испытывая странное, болезненное ощущение нереальности происходящего: так чувствуешь себя во время первой аварии, когда машину крутит посреди дороги.

– Хочешь узнать, когда на Америку упадет первая атомная бомба? И на какой город?

Я едва не набросился на парня, но трусость снова взяла верх и тем самым, возможно, уберегла от больничной койки: «ямаец» наверняка мог накостылять мне и без помощи магии. В тот момент я был так взвинчен, что мне безумно захотелось кому-нибудь врезать – хотя бы одной из этих девочек. Однако, скорее всего, этот бой я бы тоже проиграл.