– Нет… а что?..

– И не пойдешь, – зловеще улыбнулся папаша. – Гусена, неси топор.

– Пап, ты чего? – испугался я.

– Ничего. Топор неси!

Я принес топор, спрятанный за калиткой во дворе.

– Руку клади, – командовал отец. – Вот так, – замахнулся топором.

– А-а-а!!! – истошно заорал брат.

Брызнула кровь, размахивая рукой, Пашка выбежал из дома.

– Видал, а? Ха-ха-ха, – закатился смехом отец.

– Ты чего? Руку ему отрубил?

– Нет, он сам от страха оторвался, ха-ха-ха. Ладно, мне пора на работу собираться.

Обувь всегда для отца была слабым местом.

В детстве весной, летом и осенью я ходил в лаптях и онучах. Когда мы жили в деревне Чуйковичи, куда отец устроился управляющим колхозным отделением, осенью, пришла пора идти в новую школу и начались проблемы.

– Вить, ребенку ботинки нужны, – сказала мать.

– Зачем? – не понял папаша.

– В школу ходить.

– А сейчас он в чем ходит?

– В лаптях.

– Чем его лапти не устраивают? – не понял отец.

– Вить, ты совсем того? Как он будет в чужой деревне в лаптях спотыкаться? Мы только переехали, еще никто нас не знает, а он будет в лаптях щеголять. Что о нас здешние люди скажут? Богатеи эти сраные! Мерзкие буржуи будут смеяться, богатеи поганые!

Мать к богатым людям проникалась ненавистью мгновенно и бесповоротно. Даже, если они были лишь немного богаче нас.

– Да что тебе эти люди! Достала уже с людьми своими. Мы тут все равно ненадолго. Подберусь к здешней ферме, загоню коров пацанам и свалим.

– Это не одного дня дело, ему надо для вида в школу походить, чтобы подозрений в РОНО23 не вызывать. Если бы не в школу ему ходить, то я бы ему какие-нибудь чимболетики связала и чкался бы, но так же нужно хорошее мнение о нас у людей создать, сам понимаешь.

Мать где-то умыкнула бобину шпагата и вязала из него эти самые чимболетики, заставляя нас Пашкой их носить. И даже один раз продала каким-то зевакам под видом продукта старинного народного промысла.

– Как бы не было зимы, – глумливо пропел отец, – а все время лето, мы б не знали никогда этих чимболетов. Опять от меня сбежала последняя электричка, и я чимболетиком, я чимболетиком щелкаю по привычке. Раньше ты была звездой балета, а теперь ты носишь чимболеты, ха-ха-ха.

– Вить, хватит языком впустую щелкать. Вдруг неудача! – всплеснула руками мать. – Вдруг полная конфискация имущества, а у детей даже обувки нет.

– Эполет, передай мне чимболет, ха-ха-ха. Ладно, купим ботинки спиногрызу. Как время будет.

– Вить, в школу уже через неделю идти.

– Вот ты пристала, как стригущий лишай! Не видишь что ли, что фильм интересный. Отстань, дай отдохнуть. Будут ему ботинки!

Возможно, так бы и проходил я в лаптях до тех пор, пока батя не отдал бы свои сношенные ботинки, но помог случай. В Чуйковичской школе проводили математическую олимпиаду. Наш класс с кем-то соревновался, а судить приехали из РОНО. Я решил одно из заданий каким-то немыслимым образом, и комиссией оно было признано нерешенным. Но тут старая чиновница из РОНО присмотрелась, и начала всем объяснять, что решил я правильно, только способом кого-то.

– Мальчик, подойди сюда, – попросила она.

Я подошел. Естественно, что пока я сидел за столом со свисающей до пола бардовой скатертью никто из приезжих не видел моей обуви.

– Мальчик, ты сам придумал так решить или подсказал кто-то?

– Сам.

– А почему именно так?

– Ну… Мне показалось… Что так надо…

– Хорошо. Иди.

Я протопал обратно за стол. Приехавшие зашептались.

– А что у ребенка на ногах?

– Это лапти, да?

– Ребенок из трудной семьи. Тяжелое материальное положение, – шепотом стала оправдываться наша классная руководительница.