– Нет, я я по зову сердца машу! – возразила Корка. – От души, можно сказать делаю!

Так они и «беседовали». А для всех прочих людей в квартире гавкали и фыркали, рычали даже. Но стоило любопытным людям выйти в коридор и посмотреть на этот «спор», как животные тут же прекращали.

Придут – молчат. Вернутся к себе в комнаты – лают и фыркают.

Заваливавшись в уголке, когда приближались люди, домашние звери просто смотрели друг на друга и хлопали на людей невинными глазами.

– Ну чего вы ссоритесь? – удивлялся Стёпка. – Дружно нельзя жить, что ли?

Робот переводил. И тогда звери показывали, что они не ссорятся.

– Они не верят… подыграй мне, – говорил Тимофей.

И вскоре котик уже ходил по усталой собаке, словно делая ей массаж.

– Подыграю, чего уж там, – отвечала собака и в ответ порой облизывала его, словно уши мыла.

Посмотришь на обоих – идиллия в семье.

Только робот неподалёку стоит, наблюдает, шарф поправляет. Координирует.

Он-то всегда знал, что к чему.

Узнав о перевоспитании Корки из ленивого, толстого пса в ответственного облизывателя котика, даже военнослужащий сосед Игнат Иванович признал, что семья Рябовых справилась с обучением животных гораздо лучше военной части. А значит, забирать собаку он не имеет никакого морального права.

Теперь она служит соседям.

Мама Маши – дражайшая Валерия, только поохала для порядка. Уж очень собака тёплая была. Но и шерсти от неё было не мало. Так что – только для порядка поохала, а в тайне была рада, что теперь меньше шерсти в доме будет.

Сосед, смирившись с потерей «боевого товарища» на территории своего проживания, пообещал договориться со столовкой. И начал косточки Корке приносить, чтобы украдкой погладить немного. По старой привычке.

Мяса в части не много, а вот костей – много. И все теперь Корке принадлежат. Грызи хоть каждый день.

Корка и грызла. А Стёпка, глядя на это, только повторял:

– Голодной не останется.

Маша-старшая стала регулярно как по часам заносить вечерний армейский собачий «паёк», который Корка прятала то под кровать, то под ванную, то на кухне у холодильника. Запасы делала. Если папа с мамой, конечно, не успевали заранее положить их на балкон.

– Ладно, кто воспитал, тот и папа, – подытожил как-то вечером за семейным столом Матвей Андреевич общее положение по собаке. И снова погладил лабрадора. – С нами Новый Год будешь встречать.

– И рождество! – заявил один мальчик, а с ним и другой.

С того дня Корку официально признали Рябовой. Это означало, что она снова может быть толстой и ленивой. Всё-таки почти родственник.

Только Тима предупредил, что эту должность в семье он уже занял. Так что, если переборщит с «толстячестью» и «ленью», он все её тайники с костями людям выдаст.

– У каждого свои обязанности, – предупредил котик. – Даже не вздумай за атмосферу отвечать!

Чтобы снова не вступать в конфликт с хвостатым соседом, лабрадорша решила стать охранником.

Всё для семьи полезней, чем песенки распевать кошачьи.

– Отличная должность, чтобы сполна отрабатывать свои косточки, тарелку каши и миску корма, – подытожил Кузьмич.

Робот даже радовался, что звери общий язык нашли. И собака в форме, и кот при деле.

Поглажены оба.

Однажды, папа так устал от работы, что ему дали отгул.

Конечно, не за усталость, а за высокие показатели. Но тот наложился на выходные. И получилось так, что папа мог целых три дня дома обитать.

Сидя за завтраком за столом, он с довольным видом так и заявил всем:

– Что ж нам все три дня дома сидеть? Снег не снег, ноябрь не ноябрь, а город показать кузену надо! Не всё же во дворе гулять. Правда, Стивен?