Так как Екатерина Алексеевна была уверенна, что всё происходящее было не более, чем игрой её борющегося за выживание подсознания, ей даже в голову не пришло уточнить, что значит быть агентом Межреальностной Службы Расследований. Единственное, что её интересовало, это точно ли она получит свою отсрочку.

– Если я получу ещё два или три часа среди живых и не буду при этом прикована вот к этим вот штуковинам, – кивнула она на машины, которые в тот момент поддерживали в ней жизнь, – я соглашусь быть агентом самого чёрта, а не только Межреальностной Службы Расследований. Иначе говоря, дайте мне мои два часа полного сознания, а потом делайте со мной что хотите! – объявила она, уверенная, что заключает сделку со своим умирающим организмом.

Глава МСИА (Межреальностной Службы Искоренения Аберраций), которая являлась одним из подразделений ВАХР (Всевселенского Агентства Хранителей Равновесия (ВАХР) сидел в своем домашнем кабинете, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. Его не получившая достаточного ей количества сна голова с шикарной гривой иссиня чёрных волос устало склонилась над монитором. Позади него в изразцовом камине эпохи ренессанса пламя с аппетитом пожирало поленья, а в огромное панорамное окно за ним подглядывало сразу четыре ярких местных луны.

Раздался резкий стук в дверь.

– Открыто, Арон, – широко зевнув, отозвался мужчина. На лбу его вдруг образовался затейливый рисунок из глубоких морщин – признак сильнейшей озабоченности. Он слишком хорошо знал своего агента, чтобы уже не начать беспокоиться. Впрочем, едва успев появиться, морщины тут же исчезли и на лице Эрмия Психпомпа Первого вновь появилось абсолютно невозмутимое выражение, присущее скорее каменным изваяниям, нежели живым существам. Само собой разумеется, пальцы его тоже перестали постукивать по столу.