– Пошли прочь! Все! – приказал принц, и выглядел при этом устрашающе. Его магическая сила начала жить своей жизнью, заставляя огонь в камине погаснуть. Эранор злился настолько, что руки сжались в кулаки, а вены на шее вздулись.

Первой из зала выбежала служанка, которая подавала чай. Урд испугалась, но постаралась этого не показать, поэтому не побежала, подхватывая юбку, а просто поспешно вышла, чтобы не ударить в грязь лицом. Эрн повалился в кресло, теперь прикрывая глаза ладонью. Он уже не знал, что такого сделал богам, чем прогневал, что они его так невзлюбили. Он просил всего один вечер покоя, просто отдыха, а тут такое. У него были особые планы… Принц чувствовал себя надломленным.

Грейс понимала, что там, куда давила Урд тонко. А где тонко, там, как известно, и рвется. Эранор вышел из себя моментально. Никогда еще Грейс не видела его таким и, кажется, мало кто видел, судя по тому, как ретировались служанка и Урд,. Благо, Терпсиона удалилась сама и чуть раньше. Лишь одна Грейс не тронулась с места.

Ей было очень страшно, однако ноги будто приросли к полу, а по спине пробежал холод. Принцесса дождалась, пока гнев Эранора спадет. Огонь замер в камине, венок лежал на полу, груда осколков в дальнем углу комнаты. Наконец стало тихо.

Грейс казалось, что в этой звенящей тишине даже принц слышит, как оглушительно стучит её сердце и, отсчитав пять глухих ударов, принцесса, наконец, бесшумно двинулась вперед, приближаясь к креслу. Встав за его спинкой, как только что была позади матери, Грейс опустила робко ладошки на плечи Эранора, легонько их огладила.

Когда маленькие ладони легли на плечи принца, он вздрогнул, убрал медленно от лица руку и повернул голову, устало глянув на принцессу. Однако во взгляде его не было сейчас ни раздражения, ни злобы. Осталась бы Урд или кто-то еще, принц бы точно взбесился вновь. А принцесса была до странности уместна. Будто никому другому и не стоять за его спиной, когда он в таком состоянии.

– Прости. Можешь ругаться, но я ни за что не оставлю тебя. Не отвалю. По крайней мере, сейчас.

Тогда в пещере, Эранор так глянул на маленькую принцессу, проронив это ледяное «отвалите», что при одном воспоминании, Грейс холодела. Но сейчас она была тверда и настойчива. Ладони скользнули вверх по шее, легонько её промяли, пальчики зарылись в чистые волосы принца. Грейс склонилась ниже, и кончик её носа коснулся затылка Эранора, губы обдали кожу его головы теплым дыханием. Запах волос северянина нравился Грейс, он казался родным.

– Голова болит? Я сделаю массаж…– пальчики чуть сжали волосы. Грейс наклонилась к уху принца, едва ощутимо коснувшись его губами.

Этой девушке можно было трогать Эранора везде, где вздумается. Прикосновение её маленьких рук, нежный голос, само присутствие… А когда принц ощутил, как горячее дыхание коснулось его уха, то расслабился, как будто и не было той горы осколков с одной стороны камина. Той бури в груди.

– Можно, сегодня я побуду твоей служанкой? – шепнула Грейс, тут же обходя принца и оказываясь перед его лицом, мягко улыбнулась и опустилась на колени напротив кресла. Она проворно обхватила ногу принца и стянула второй сапог. Именно сапог, не сандалий. Это уже был не такой жест, в котором не было ничего компрометирующего или смущающего, а такой, что способен смутить даже принца. Его серебряные глаза хищно блестят.

Грейс что-то спрашивала, но Эранор не слушал, он отдался ощущениям, да и девушке ответы не были нужны, как и разрешения. Она тут же делала все, о чем спрашивала.

Этот жест не вызвал смущения, губы принца разрезала улыбка, как будто голодная, хищная. Если бы Грейс не заговорила, он бы сделала задуманное сейчас, а не позже.