– Заставим его вернуть всё на свои места. – ответил Майкл.

– Думаешь, этот мужик будет нас слушать?

– Не будет.

– Эй, подожди, – Канхи встал перед Майклом. Райан и Кэлферей остановились. – То есть, мы надеемся на удачу?

– У меня нет плана, – пожал плечами Майкл. – Но он будет, когда мы узнаем, сколько карателей у Линдеманна в охранке.

– Я боюсь, Линдеманн уже ушёл, – вмешалась Кэлферей. – С того момента, как мы его упустили прошло много времени. Тем более, мы идем пешком, а он на снегоходе. Не удивлюсь, если он уже давно убрался со свапера.

Райан был бледен и часто кашлял. Сказывалось вчерашнее переохлаждение:

– Не хочу прерывать наше важное обсуждение, – сказал он, хлюпнув носом, и поправив очки. – Но буквально несколько секунд назад на вышке горели сигнальные огни… Сейчас их нет.

Все взглянули на свапер. Огни на верхушке действительно потухли.

– Возможно, я просто не отошёл от вчерашнего, или вы перепоили меня алкоголем и огни не горят давно… – продолжил виновато Райан.

– Нет, – согласился Канхи. – Я тоже видел сегодня сигнальные огни.

– Думаете каратели всё ещё там? – спросила Кэлферей.

– Если это так, то мы не должны дать им уйти снова. – Майкл поправил винтовку и уверенно направился к сваперу.

На холме, окружённом со всех сторон могучими соснами, возвышалась башня. Её окружали колючая проволока и пулемёты. Кое-где из-под снега торчали обледенелые конечности убитых солдат, а вагончики, в которых они жили, скрипели на ветру. И всё-таки, это место не было таким заброшенным, как могло показаться на первый взгляд. Возле свапера стояли несколько снегоходов и пара десятков солдат с автоматами на плечах. Они курили, разговаривали и иногда смеялись. Однако, когда двери на станцию открылись (кстати, открыли их вручную) и из башни вышел толстый мужчина в чёрном пальто, солдаты мгновенно замолчали и выстроились в шеренгу.

Бруно Линдеманн, в сопровождении трёх телохранителей, осмотрел бойцов сквозь круглые очки и его важное, жирное лицо приняло мягкий оттенок:

– Как здоровье? – спросил он довольно заботливо. – Головокружение? Галлюцинации?

Командир взвода сделал шаг вперёд:

– Головокружение у троих, герр штандартенфюрер. Сейчас они приходят в себя. Двое по-прежнему никого не признают, но их уже отправили в «Великую Германию».

– Каждому выпить ещё по капсуле, проследите, – приказал Линдеманн. – Складывайте вещи, мы возвращаемся в «Великую Германию». По пути заедем в Фэрбанкс, у меня там кое-какие дела…

Солдаты явно оживились. Командир махнул головой, и бойцы разошлись готовиться к отъезду.

– Задержитесь, Мюллер. – добавил Бруно, обратившись к командиру.

– Слушаю, герр штандартенфюрер. – отрапортовал мужчина и стянул с обветренного светлого лица шарф.

– Эти двое, про которых вы сказали, принимали капсулы?

Мужчина замялся:

– Я… Следил, чтобы все это сделали, но поймите, я не могу заглянуть им в рот. Да и ещё среди бойцов пошёл слух, что капсулы плохо сказываются… Ну… На потенции.

Бруно Линдеманн сморщился:

– Чепуха! Донесите, наконец, до бойцов, что капсулы защищают их от воздействия электромагнитных волн и не более.

– Так точно!

– Надеюсь, вы понимаете, что ответственность за тех двоих лежит у вас на плечах и отчитываться вы будете сами знаете перед кем.

Мюллер опустил взгляд:

– Так точно… – повторил он.

– Ладно, с этим решили. Вы уже послали вперёд разведотряд?

– Да, герр штандартенфюрер! Дорога до «Великой Германии» безопасна, с атапасками покончено. Максимум осталось несколько человек, но они не представляют опасности. Отто Рихтер ручается за это.

Линдеманн покрутил в толстой ладони флешку и потряс ей перед носом бойца: