Первым делом, Нерон, не теряя времени, выпалил свой вопрос, словно выстрелил из пушки:

– Где мы, чёрт возьми, находимся?! – прогремел он, будто Зевс с Олимпа.

– Вы в гостях у 25654-го элитного полка, – невозмутимо ответили ему.

Серебрянская, с печалью в голосе, словно увядающая роза, прошептала:

– Почему именно мы?

– В вас, ребята, есть стальной стержень, который вас объединяет! Плюс, каждый из вас – это целая вселенная, уникальный экспонат! Честно говоря, для меня – огромная честь быть рядом с вами. Я ни капли в вас не сомневаюсь! Вы – моя команда мечты!

Но тут в разговор врывается Георгиевец, с ухмылкой, достойной Чеширского кота:

– Вы хотите нас испытать как универсальных солдат, готовых на всё, или как наивных подростков, которые клюнули на обещание лёгких денег, но получат лишь пот и слёзы?

– Отличный вопрос, товарищ Георгиевец! – воскликнули в ответ. – Я предлагаю вам просто работу. Работу, которую лентяи не осилят. Среди вас одиннадцать – найдётся место и для смекалки, и для грубой силы. Но, возможно, вы ещё не догадываетесь, но вас связывает невидимая цепь. Каждого из вас что-то объединяет, какая-то общая нить. Возможно, пока это тайна, но час расплаты наступит, и вы всё поймёте сами!Нерон, весь кипящий от злости, как чайник на плите, взорвался:

– Да нас тут просто разводят! Собрали каких-то школьников и девицу, чтобы мы выполняли чьи-то грязные делишки! Да он же псих! Посмотрите на него! Вылитый маньяк! Просто издевается над нами! – Нерон размахивал руками, словно мельница, и выкрикивал свои слова, как заученный стишок.

– Товарищ Нерон, за годы службы я всегда относился к каждому солдату с уважением. И вы не первые, кто так реагирует. Даже к таким бунтарям, как вы, я испытываю глубокое почтение. Позвольте объяснить, почему я этим занимаюсь. Наше государство не выделяет нам ни копейки! Всё началось с того, что я, будучи сержантом, служил со своим заклятым врагом. Мы воевали в одной роте, но в разных подразделениях. И вот однажды, на вылазке, нашего общего товарища подстрелили. Я бросился ему на помощь, но ни друг, ни командир не пошевелили и пальцем, оставили меня одного! Мне пришлось тащить раненого товарища на себе три километра, пока он не умер у меня на руках. И с того момента я поклялся отомстить тем, кто бросил меня в бою. Такова моя природа!

Джинн рухнул на колени, словно поверженный рыцарь перед троном самого короля, и, захлебываясь истерикой, выплеснул свою беду:

– Товарищ полковник, прошу вас! У меня семья, дети! Я не хочу превращать их жизни в кромешный ад! Умоляю, отпустите меня! Я просто хочу домой! Ну, пожалуйста!Полковник, невозмутимый, как сфинкс, приподнял бровь.

– Джинн, если память мне не изменяет… Эмоции – это, конечно, хорошо, но ради всеобщего блага, знаете ли, приходится чем-то жертвовать. Хотя… погодите-ка. Вы ведь, кажется, жили один-одинешенек в лесу, как заправский Робинзон Крузо. Ели кору деревьев, выживали в шалаше размером с собачью будку. Да, и, кажется, у вас там какие-то тараканы в голове завелись, ну, психическое расстройство, все дела. Но! Несмотря на это, вы умудрились создать ячейку общества! С такими-то навыками выживания вам, батенька, сам черт не страшен. Так что, выполнение задания для вас – как два пальца об асфальт!

Джинн взревел, словно раненый зверь, и в его голосе клокотала ярость.

– Да что ты вообще понимаешь, старый пень?! Я хочу домой, к семье! Отпусти меня отсюда, сатрап! Я здесь, как на каторге! Здесь мерзко, грязно, как в свинарнике! Вы держите нас здесь, как скот, без права голоса! Открой эту чертову дверь и выпусти нас на волю! Дайте мне глоток свободы, ради всего святого!