У самого входа в коттедж десантников ожидала дочь губернатора, красавица Джейн. Гривс отправил подчиненных предаваться отдыху, готовиться к ночному бдению, а сам пригласил даму в уютную беседку, где можно было спокойно поговорить, не опасаясь любопытных взглядов и советов сослуживцев.

– Еще раз здравствуйте, Ксан! – смущенно сказала девушка, явно делая вид, что вспоминает имя собеседника, – Вы не можете уделить мне время?

Разве можно отказать такой красивой девушке, впрочем, после одичания в казарме порой, и кобыла покажется невестой. Джейн весьма мило улыбалась и душа десантника растаяла. Хотя не только душа…

Они целовались в беседке. Это произошло спонтанно. Порой для таких отношений даже слов не надо, достаточно взгляда, едва уловимого жеста.

Вначале говорили о всевозможных вещах – о Земле, Альдамире, космических путешествиях, а потом как-то совершенно неожиданно принялись целоваться. Можно ли в этой ситуации образумиться? Можно, если постараться и начать думать головой, а не «нижними извилинами». Это тебе не развлечения в дедушкином гареме. Одно неловкое движение и от брачной церемонии ничто не спасет. Гривс представил пытку бракосочетания и благоразумно одернул руку от талии собеседницы.

– Ты мне сразу понравился, – нежно сказала Джейн.

Эти слова медом пролились в душу, можно сказать бальзамом. Пороком скромности Гривс никогда не страдал, но все же, как хорошо все это услышать со стороны!

– Рад слышать, – лицо десантника осталось невозмутимым, на первый взгляд.

– Я столько слышала всяких историй про «Черных Ангелов»! Чего только не рассказывают!

– И что же такого говорят? Что мы злобные чудовища, на завтрак едим женщин, в обед постимся, а на ужин закусываем невинными младенцами?

– Ой, таких страстей не слышала! «Черные Ангелы», рассказыают, практически непобедимы, об их супертренировках, тестах на выживание, силе, ловкости, смелости, геройских подвигах рассказывают в школах на уроках по истории Лиги. Правда, что вас без оружия и без пищи сбрасывают в джунгли Хорхоны, где вам в одиночку требуется прожить две недели, и лишь после этого зачисляют в подразделение?

– Ну, не совсем чтобы так…

В джунгли Хорхоны десантников действительно забрасывали, правда, всего на два дня, и не совсем безоружных, а с лазерным резаком и парой кинжалов. Но и двое суток слишком долго для джунглей, где любое живое существо норовит съесть тебя. Там растения жгутся или источают яд, насекомые грызут кожу, пытаясь отложить в подкожную клетчатку яйца или поселить своих личинок. А животный мир сильно напоминает времена земных динозавров. Бывало, что не все испытуемые возвращались на базу. У Гривса под левой лопаткой на память о Хорхоне, остался не слишком красивый шрам, память об общении с чересчур голодным обитателем джунглей.

– А ты убивал? – вдруг спросила она.

– В смысле?

– Ну, не животных, не чудовищ, а себе подобных.

– Любишь же ты задавать вопросы! – нахмурился Ксан.

Что ответить? Что только однажды стрелял в человека на поражение, да и тот был капралом «Черных ангелов»? Зато по всяким монстрам палить из разных видов оружия приходилось немало.

– К счастью – нет!

– Нет? – она выглядела разочарованной, – А я думала, что «Черные Ангелы» борются с пиратами и прочими бандитами!

– Боремся, но зачем, же убивать? Я предпочитаю обезоруживать и брать в плен.

Опасаясь, что Джейн задаст еще какой-нибудь неприятный вопрос, Ксан заглушил в себе внутренний голос и заключил девушку в объятия с поцелуем. Ох, видел бы это все губернатор Альдамира!

Двадцать полицейских, отобранных Тархом и Райдером, представляли собой весьма забавное зрелище, прямо мини экспозиция кунсткамеры: маленькие и верзилы, худые и с довольно солидными животиками, молодые и в возрасте… А чего, спрашивается, можно было ожидать от провинциальных полицейских, многие из которых даже не прошли курса молодого бойца в армии Лиги. Имеем то, что имеем, а то, что имеем – лишняя головная боль для спецназовцев. Гривс размеренной походкой прошелся вдоль строя, изобразил понимание в силу своих непрофессиональных актерских способностей и взглянул на Тарха так, словно его одарил в порыве щедрости годовым жалованием.