Иван, пил чай, облизывая кусочек сахара, чтобы продлить удовольствие от сладкого. Так продолжалось несколько минут, кроме чавканья Ивана, стояла гробовая тишина.

– Ну, что Иван, хотел повоевать с немцами? – произнёс Трошин, оторвавшись от карты.

– Так точно! – громко ответил Иван и вытянулся во весь рост.

– Да, садись ты уже, не у генерала на приёме, – сказал Трошин.

– Сегодня, в два часа ночи выдвигаемся в город, место назначение, железнодорожная станция. Наша задача, проникнуть в здание вокзала и похитить документацию с немецкими картами. Идём в группе из трёх человек: я, ты и Матвейка, – чётко произнёс Трошин.

Около минуты стояла тишина, затем Трошин поморщился и сказал, – не доверяю, я Матвейке. Чует моё сердце, какой-то он подозрительный. Последний раз, пошёл в город к связующему, вернулся без информации, а лицо светилось.

– Товарищ командир, может не брать Матвейку? – уточнил Иван.

– Никак без этого рыжего чёрта, он дорогу короткую знает, – покивал Трошин.

– Ничего подозрительного за ним не замечал, – спросил Илья Михайлович.

– Шебутной он больно, товарищ командир, а в остальном вроде как все, – ответил Иван.

– Ладно, вся инструкция перед выходом на задание. Ты поспи, Иван, – сказал Трошин.

– Есть, поспать! – Иван встал и собрался на выход, как Трошин произнёс.

– Погоди, Ваня. Ты бы простился с матерью и сестрёнкой, кто знает, когда свидитесь. Я дал приказ, сегодня вывести всех женщин и детей в тыл. Другого момента, боюсь не будет, обложили нас фрицы, Ваня.

– Спасибо товарищ командир, – тихо произнёс Иван, натянул кепку и пошёл к выходу.

Дед Семён запрягал лошадей. В отряде он был, вроде старшины и отвечал за отправку людей в тыл. Людей набралось, три повозки. Иван подошёл и спросил.

– дед Семён, довезёшь?

– а куда я денусь, доедем. Завтра будем в Людиново, а там решат, куда твоих, – с улыбкой сказал дед Семён, похлопывая по плечу Ивана.

Людиново – небольшой городок в Калужской области, который находился в тылу. Иван подошёл к матери с сестрой и молча посмотрел в глаза Антонины Тимофеевны.

– Прости, мама, я должен остаться, – сказал Иван.

– береги себя, сынок, – еле проговорила мать, голос её дрожал, глаза наполнились слезами.

Иван присел на корточки, обнял сестру, поднял на руки и усадил в повозку. Дед Семён, дёрнул за вожжи и крикнул, – Антонина догоняй! Ваня, подошёл к маме, обнял, и сказал – мама, я вернусь!

Наступил вечер, Иван сидел у костра и обугленной веткой перебирал угольки. Его жизнь разделилась на две части, одна осталась в прошлом, в которой была большая семья, другая – война. За пару месяцев, что он находился в отряде, друзей так и не появилось, кроме Трошина, который ему стал близок. Иван смотрел на огонь, а мысли были о скором задании.

«Это моё первое задание, а вдруг не получится, а если с немцем придётся встретиться? Одно дело по бутылкам стрелять, а то человек. Да, какой, он человек? Фашист, выстрелю, если потребуется. Гады засели в нашем городе, наверно в нашей хате, какой-нибудь штаб устроили. Как же батя с братом! Уж четыре месяца прошло, не одной весточки».

Все эти мысли крутились у Ивана в голове и только утешало то, что рядом будет Трошин, который для него служил примером храбрости.

– Не спится, Ваня? – сзади стоял Трошин. Илья Михайлович был высокого роста с русыми волосами и ярко-голубыми глазами. На плечах у него свисал белый тулуп, а в руках держал чёрно-белую фотографию.

– Заснёшь здесь, – ответил Иван.

– А ну, двигайся, посижу с тобой, – подвинув Ивана к середине бревна, протянул фотографию.

На фотографии был сам Трошин, женщина и молодой человек.