– Только в процессе размножения. – Я пожимаю плечами с притворным безразличием. – Тот предводитель, который сумеет убедить своего человека завести потомство, обретет преимущество над остальными. Не так давно мы воевали между собой, и все прекрасно понимают: если война начнется снова, предводитель-получеловек увеличит шансы на победу.

Грейс ест не спеша, видимо, обдумывая услышанное. Наконец, отпивает глоток вина и откидывается на спинку стула.

– По условиям контракта, ты не можешь заставить меня спать с тобой. И уж точно не можешь принудить вынашивать твоего ребенка.

– Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Это чудовищно. – И вновь мои слова звучат слишком резко. Знаю, что должен ее успокоить, но слишком многое идет не так, как я рассчитывал. Ее вопрос о том, можно ли меня сжечь. Знания о мире демонов. И этот чертов пункт в нашем с Азазелем договоре.

– Ты и не можешь этого сделать. – Она делает еще глоток вина. – А если попробуешь – лишишься своих земель.

Интересно, она ненавидит только тех, кого считает монстрами, или вообще всех?

– Тебя никто не будет принуждать. И контракт здесь ни при чем.

– Тогда ты в невыигрышном положении. – Грейс вздыхает. – Если пробуду здесь семь лет, то не хочу, чтобы у нас были напряженные отношения. Думаю, это будет утомительно для нас обоих, и вряд ли тебе самому этого хочется.

Грейс нечестна со мной. Не могу сказать, что откровенно лжет, но ее эмоции стали более сдержанными с момента нашей встречи, а значит, она усердно старается их контролировать. Но вовсе не от страха. Из всего спектра эмоций страх скрыть труднее всего. Это базовое и очень сильное чувство.

– Согласен, – медленно отвечаю я. – Ты пришла сюда сама. Осматривалась? – Уже сам знаю ответ и не уверен, что предпочел бы, чтобы она пряталась в своей комнате, пока я за ней не приду, или же нет. Не хочу, чтобы она меня боялась, но в этой женщине есть что-то опасное. Если она представляет угрозу…

Что я буду делать в таком случае? Убегать.

Делаю большой глоток вина.

– Осторожнее на лестницах. Они очень крутые, и при падении можно разбиться насмерть.

– Я уже говорила, что не боюсь высоты и у меня прекрасное чувство равновесия. Все будет нормально.

– Точно. Хорошо. – Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на вино в бокале. Велик соблазн сказать ей, что сомневаюсь в ее намерениях. Хотя и собственным инстинктам я уже не доверяю. На мое мнение о людях повлияли события прошлого. Вполне возможно, что я ищу неприятности там, где их нет.

Вряд ли Грейс привели сюда добрые намерения. Пока она не перейдет к действиям, я ничего не пойму. Так что буду внимательно за ней приглядывать.

Выдавив улыбку, позволяю ей поверить в мое притворное доверие.

– Понимаю, тебе нелегко. Мне тоже. У нас еще много времени, Грейс. Мы не спеша узнаем друг друга. – Это ложь. В голове тикают часики. Не верю, что проклятие существует. Чушь все это. Но произошло так много плохого, что сложно избавиться от чувства, будто я следующий. Я не смогу спокойно вздохнуть, пока у меня не будет наследника. А может, не смогу даже тогда.

Ужин быстро подходит к концу. Я провожаю Грейс обратно в ее комнату и замечаю, что она будто бы пытается запомнить маршрут. Испытываю едва ли не облегчение от того, что коридоры пусты – по крайней мере никто не станет свидетелем растущей между нами неловкости. Мне хочется верить, что она запоминает путь, чтобы не заблудиться в коридорах, пока живет здесь, но решимость в ее энергии выдает лукавство. Оно ускользает от меня каждый раз, когда пытаюсь на нем сосредоточиться.

– Доброй ночи, Грейс. Увидимся утром.