Спустя несколько дней, удручённые неуспехом, в подавленном состоянии моряки ошвартовали подлодку в одном из таких бетонных доков-казематов базы, надёжно прикрывавших израненный подводный корабль от налётов союзников с воздуха.

Вот теперь всё! Все тревоги последних дней позади! Впереди ждал долгожданный отдых в многочисленных гостеприимных борделях французского порта. Ждали море вина, шнапса и пива. Нежные объятия французских проституток и миловидных фройляйн из вспомогательной службы военно-морского флота (Marinehelferinnen). Всё это уже грезились «серым волкам» настолько реально, что некоторые от нетерпения, как пошутил боцманмат Циммерман, пустили слюни до самой палубы.

Но было и нечто необычное, что сразу бросилось в глаза моряков. Не хватало встречающих девиц с цветами из Marinehelferinnen, тех самых, о которых грезили подводники. На стенках дока находились только охрана и группа старших офицеров 6 флотилии. Это обескураживало.

Старший офицер – обер-лейтенант цур зее Ганс Вебер выстроил команду на палубе субмарины. Последовала команда «СМИРНО!» Командир Мансфельд сошёл по сходням с лодки на стенку дока и строевым шагом направился к группе офицеров штаба 6 флотилии.

Приложив правую руку к козырьку, он отрапортовал командиру 6 флотилии корветтен-капитану Георгу-Вильгельму Шульцу (Wilhelm Schulz) о возвращении на базу. После традиционных, соответствующих случаю поздравлений, командир флотилии зачитал приказ гросс-адмирала Карла Дёница:

– «… настоящим приказываю: первое, – откомандировать фрегаттен-капитана Иоахима фон Мансфельда в распоряжение главного штаба. Второе, – командиром лодки назначается старший офицер обер-лейтенант цур зее Ганс Вебер.

Гросс-адмирал Карл Дёниц». Вольно!

– теперь понятно, почему такая секретность, – сквозь зубы прокомментировал сам себе старший офицер Вебер, – приказ «Льва» зачитывали, … а это не для всех ушей.

Торжественная часть закончена. После построения Мансфельд неформально обратился к командиру 6 флотилии Шульцу:

– Георг, каким временем я располагаю? Успею ли попрощаться с командой по традиции?

– Мне очень жаль, Иоахим, но времени у тебя нет. По распоряжению «Льва», тебе надлежит отбыть немедленно. Так что, в твоём распоряжении ночь, чтобы привести себя в должный вид и завтра в 7 часов утра я выделяю тебе свою машину до Лорьяна. Заодно и почту для штаба захватишь. Приятно было служить с тобой, дружище. Желаю успехов на новом месте! Хайль!

Офицеры с чувством пожали друг другу руки.

В гостиничном номере, снятом для моряков заранее, Мансфельд с удовольствием скинул пропахшую «походными запахами» форму прямо в коридоре. Долго и тщательно принимал ванну, после которой заказал в номер ужин с бутылкой дорогого вина. С удовольствием поел и завалился на белоснежные простыни мягкой кровати. Только моряк после похода может оценить все прелести обычных и таких привычных для простого обывателя вещей, как тишина, ванна, вино в бокале.

Рано утром, облачившись в парадный мундир (который накануне он отдал прислуге гостиницы, чтобы его привели в порядок), чисто выбритый и надушенный, Мансфельд спустился к машине….

В квартире супругов Анненковых на Литейном собрались их давние и верные друзья – муж и жена Русаковы.

Сергей Анненков и Дмитрий Русаков, в прошлом офицеры флота, проходили совместную службу на Севере в подплаве. Имели за плечами по нескольку автономок. Сергей к концу службы был переведён на берег в разведотдел Северного флота, а Дмитрий тянул служебную лямку на стоявшей в отстое подлодке. Это было время крушения Великой Советской империи! Время смутное, тёмное и страшное. Страна, а вместе с ней и флот рушились на их глазах. Хроническое безденежье, бесперспективность дальнейшей судьбы, унижение флота, что называется, «достало» их, и в 1992 году капитаны 2 ранга Анненков и Русаков подали рапорта на увольнение с флота.