Потом я определился с тем местом, куда хотел попасть, и расписание занятий изменили. Стали больше времени уделять вольтижировке и холодному оружию всех видов. После долгих экспериментов решили, что для меня лучше всего подходит пара мечей. Пошли тренировки с метательным оружием, луком и арбалетом. Намного меньше времени уходило на предметы типа «собери радиопередатчик из того, что есть под рукой» и больше на военную историю. Особенно напирали на тактику армий разных стран и времен. В специальном зале собрали макеты местностей, где происходили знаменитые сражения, и по шагам разбирали каждое. Особенно много времени уделяли тем битвам, в которых какая-то явная ошибка превращала их в катастрофу для одной из сторон. Одним из примеров приводили Полтавское сражение, где отсутствие единого командования из-за ранения короля и свара в штабе привели шведскую армию к разгрому.

– Вот такая обстановка сложилась накануне Полтавской битвы, – говорил я на уроке. – Царь Петр еще не до конца был уверен в своих войсках, потому решил подстраховаться и не пошел сразу в наступление, а организовал укрепленный лагерь. Шведы, имевшие недостаток орудий и пороха, должны были либо отступить, либо решиться на генеральное сражение… я бы на их месте отступил. Слишком большое превосходство врага в силах и орудиях, тем более из-за недостатка пороха даже имеющиеся пушки нельзя применять.

– У Карла были причины верить в успех, – заметил преподаватель. – В сражении у Нарвы соотношение было еще больше не в его пользу.

– К битве надо готовиться, исходя из знаний о настоящем положении войск противника, а не из прошлого. Прошло девять лет после Нарвы.

– Рассуждения сегодняшнего дня, – заметил учитель. – Легко быть умным, зная уже случившееся. Ты напоминаешь мне некоторых критиков, которые осуждают Сталина за то, что не поверил разведчикам о начале войны двадцать второго июня, забывая, что, кроме этих сообщений, приходила еще куча о других сроках ее начала.

– Я понял, – покаянно отозвался я.

– Это хорошо. В таком случае, продолжай.

– Петр логично рассудил, что, имея превосходство в артиллерии – надо его использовать. По его приказу на дороге, по которой должны были подойти шведы, построили девять редутов с пушками, расположенных буквой «Т», ножкой к противнику. Таким образом, ведя наступление, шведы должны были попасть под перекрестный огонь. Двадцать седьмого июня началось шведское наступление. Раненый шведский король не смог непосредственно управлять битвой, но общий план был составлен под его руководством. По нему предполагалось, что шведы пройдут редуты и выйдут на простор, построив армию для сражения с войсками Петра. Однако с самого начала все пошло не так. Из-за разногласий среди командного состава не все командиры колонн знали общий план сражения. В частности, генерал Росс со своими батальонами застрял перед восьмым редутом, безуспешно пытаясь его захватить, вместо того чтобы обойти и двигаться на соединение с остальной армией согласно плану. В результате, когда Росс все-таки начал обход, образовался разрыв между ним и основными силами. Остатки его батальонов были разбиты, а сам Росс сдался еще до начала второй фазы битвы. Большая часть шведской армии сумела прорваться сквозь редуты, но попала под ружейный и артиллерийский обстрел из лагеря и отошла в Будищенский лес. В девять часов утра Реншильд выстроил остатки армии и приготовился к бою… Вот тут все же лучше было отойти, оставив прикрытие от преследования. До гибели батальонов Росса у шведов, возможно, и были какие-то шансы… не очень большие. Но в текущий момент их не осталось совсем.