Ей хватило практических занятий на старших курсах – не знала, куда деться от стыда, когда здоровый битюг, у которого, видите ли, с конца «закапало», спускал при них, студентах, трусы, громоздился в гинекологическое кресло… Нет уж, увольте!
На кафедре она могла выбирать свою сферу научных интересов – например, поражение волосистой части головы при псориазе. И – занимайся, накапливай материал, пиши, защищайся… К тому же у нее неплохо получались лекции, она умела находить общий язык с аудиторией.
Попади она в поликлинику на прием – это был бы ад, о котором не хотелось даже думать!
Увидев на стоянке у дома джип мужа, Лера немного успокоилась.
Стас на кухне чистил улов – один из пойманных лещей вытянул почти на полтора килограмма.
– У тебя глаза светятся от гордости, – заметила она, подставляя щеку для поцелуя. – А мне похвастаться нечем. Перемыли с Богдашкой косточки всем, кому можно и кому нельзя… Потрепались, короче.
Глядя в немного раскосые зеленые глаза супруга, она поймала себя на том, что сегодня ей особенно неприятно лгать.
– Охота вам на такую ерунду время тратить? – поинтересовался Стас, очищая от рыбьей чешуи разделочную доску. – Неужто больше заняться нечем?
– Ты, пожалуй, прав, – согласилась она, направляясь в комнату, чтобы переодеться. – Пора завязывать с этим. Это простительно девчонкам старшеклассницам, но взрослым теткам вроде нас…
– Когда начнешь завязывать? Может, со следующей пятницы?
– Я подумаю, – крикнула она уже из комнаты. – Но с вами на рыбалку все равно не поеду.
– Не настаиваю, – услышала в ответ.
Усевшись перед трельяжем в одной комбинации и взглянув в глаза той, что была по ту сторону стекла, Лера мысленно призналась: «Все, что ты сейчас сказала мужу, – ложь. От первого до последнего слова. Вы говорили только об одном, об этом самом. О том, что ниже пояса… Вернее, говорила в основном Богдана, как бы заново переживая свои неповторимые ощущения. Для тебя это были два часа настоящей пытки, словно перед тобой трясли грязным бельем.
Но не в этом дело.
Ты солгала мужу… И сделала это легко, непринужденно. А он благополучно проглотил услышанное. И Богдана наверняка знала, что ты солжешь. Это как бы само собой разумелось. Не говорить же правду – она тотчас станет достоянием мужа Богданы Иннокентия, и тогда… Подруга заставила тебя лгать, притворяться, она толкнула тебя на это – сделать то, что тебе противно. Какая она подруга после этого?!»
Подобно гудевшему над ухом комару, в голове промелькнуло: «А что, если врешь не только ты?! Что, если твоя со Стасом семейная жизнь – не что иное, как лицедейский тандем, ежедневное соревнование – кто первый проколется, чья маска слетит первой…»
Лера представила себя на месте мужа: стала бы она после рыбалки чистить рыбу и заниматься ухой? На фоне усталости, вымотанности, переполненности впечатлениями… Да ни в жисть!
А этот – чистит, хоть бы хны!
Спрашивается: где он был? Иннокентий в ресторане вел себя вполне естественно, у них, мужиков, что – круговая порука? Друг друга прикрывают, что бы ни случилось?
В городе есть специальные агентства – Лера читала про них, за соответствующее вознаграждение алиби обеспечивают. Полдня, скажем, ты кувыркаешься с бабой, они в это время готовят тебе ведро улова, анекдоты, свидетелей и т. д.
Неужто Стас на такое способен?
– Ты где-то не здесь сейчас, – раздалось у нее над ухом.
Оказывается, муж уже несколько минут за ней наблюдал. Она так ушла в свои размышления, что не заметила его присутствия.
– Рассуждаю, – нашлась она довольно быстро. – Стоит тебе помогать с картошкой и луком или ты сам?