- Там очередной слет зазнаек с пятью высшими, Кембриджем, членством в Масонской ложе и их женами на наркоте? – я скинула ее ноги со своих коленей, и полезла собирать орехи с пола, который час назад мыла.

- Нет, это поездка, дабы отдать дань тому, что я изучала все эти годы, Мань. Четыреста лет будет славному Дню Благодарения…

- Даже я, которая не помнит, когда День Конституции России, помнит, что этот праздник осенью, потому что мы его отмечаем пышнее, чем Рождество и Восьмое марта.

- Мань, - Лиля села прямо, положила руки на колени. Эта поза означала, что наша жизнь меняется. Такое уже было, когда она сама нашла квартиру, взяла кредиты в банке и подготовила документы на продажу, а рассказала мне уже в последний момент. Мне стало неспокойно. – Мань, я приняла предложение одной очень известной компании. Я стану руководителем нового университета – это филиал Американского. Я больше не буду ездить по раскопкам, сборам и всяким выставкам. Я поняла, что мне уже за тридцать, и пора сделать жизнь более домашней.

- Что? Ты отказываешься от открытий? Да перестань, это очередная уловка, чтобы заманить меня на лайнер со снобами, - я села рядом и взяла ее руку в свою.

- Все уже открыто. Только я как девчонка с горящими глазами скачу с одного места на другое.

- Лиль…

- Это правда. Мы поедем, и я подпишу там все необходимые документы, неделю покатаемся по Штатам, и приедем взрослыми и спокойными. Для новых дел.

- Ты говоришь сейчас как Маргарет Тэтчер. Это не похоже на тебя.

- Мань, нам за тридцать, а у нас ни родины, ни флага, как говорит соседка, «ни Богу - свечка, ни черту – кочерга». У нас не было времени даже на то, чтобы завести семьи. Ты в курсе, что все считают, что у нас однополая семья? – она смотрела на меня так, словно открывала мне страшную тайну.

- Пусть считают, что хотят. Я хочу жить так, как хочу. По-другому я не умею. И ты не умеешь, - я встала, и начала ходить из угла в угол, и Лиля мотала головой, смотря на меня.

- Нет, Мань, я устала. Правда. Я не выжму из камня воды. Такого предложения больше не будет. С первого же чека мы продадим квартиру и купим дом в Подмосковье. Я уже проверила – нам хватит. Мы будем жить медленно, радуясь каждому дню.

- Я не стану спорить с тобой, и надеюсь, ты получишь именно то, что ты хочешь, - я села обратно на диван, открыла бутылку шампанского и разлила по бокалам.

- Ты переживаешь, что это нас с тобой разлучит? – Лиля взяла меня под руку и положила голову на мое плечо. – Никогда, Мань, мы с тобой увидимся даже на «том» свете, вот увидишь.

Лайнер был эпически красив. Я никогда не видела их так близко. Дорога до Англии была не интересной. Мы летали туда много раз, а вот лайнер… Это как огромный дом на воде. Даже не дом, а жилой квартал. Люди на нем выглядели как спичечные головки.

Вода всегда пугала меня. Я начинала тонуть сразу, как только под моими ногами терялось дно. Купания в бассейне и лежание возле берега в набегающих волнах – были моими самыми экстремальными видами плавания.

- Восемь дней, о Святой Христофор Колумб, восемь дней мы будем спать в каюте с выходом на балкон, с видом на наш личный океан, Маня, мы поплывем как мать их, буржуи, - Лиля скакала по каюте, и постоянно открывала стеклянную дверь. Апрель здесь был много теплее, чем у нас.

- Не поплывем, а пойдем, Лиль, - однажды я чуть не вышла замуж за моряка, ну, не прям моряка с лентами по спине и танцем «Эх яблочко», просто парень служил на море. Скорее всего, красил там круглосуточно наш морской флот, потому что я лично ему ничего бы сложнее веника и кисти не доверила.