…Ночью в лагере никто его не хватился. Вместе со всеми в палатке он давно уже не спал, предпочитая свежий воздух под звёздами. Иногда, правда, он заносил свою раскладушку к рабочим, обычно это случалось посреди ночи, когда всё небо заволакивало беспросветными тучами, и мокнуть больше не имело смысла. Хотя по утрам, из-за того что рабочие курили в палатке, он обычно ворчал, словом, бывал не доволен.

А в этот день с утра, когда уже все умылись и, наконец, уселись за стол – намечался маршрут – начальник, взглянув на пустовавшее место, сказал:– Что-то долго Волохов сегодня бегает (только один он по утрам делал пробежку),– он что, не знает, что сегодня выезжаем?.. Однако прошло ещё полчаса, все уже позавтракали, а он всё не появлялся. Тогда все начали кричать, звать его. И затем, образовав две цепи, приступили к поискам. Одна цепочка людей пошла вверх по течению от лагеря, другая – вниз.

…Их нашли в пятистах метрах от лагеря вверх по течению. Тушу медведя, которая придавила левую часть пострадавшего, оттащили в сторону. Съездили в аул за медсестрой. Пульс пострадавшего еле прослушивался. Была большая потеря крови. Волохов был сильно помят, одежда была в крови и разодрана. Возможно, был переломлен позвоночник. На брюхе зверя было несколько ножевых ран. Окровавленный нож находился рядом с геологом. Срочно вызвали вертолёт. Через три часа Волохов был доставлен в хирургическое отделение ближайшей воинской части, где сообщили довольно лаконично, что «жить будет».

…И долго ещё потом недоумевали рыбаки и геологи – откуда в этих степных местах появился бурый пещерный медведь?..

Четверг. 14 июля 1972 г. Северный берег Капчагайского моря. Лагерь.

Второй день, как я нахожусь в лагере в одиночестве. Благо вчера часов до 3-х дня со мной находились чабан и его подростки. Теперь я говорю «благо», хотя вчера мне к обеду стало невмоготу от их общества – хотелось побыть одному. Но одному, оказывается, быть уже не так приятно, как было раньше. И этому причина, конечно, ветер, который до сегодняшнего утра дул со стороны моря, нагоняя на берег седые гребни волн и кучи песка в мою палатку. А затем резко подул в противоположную сторону.

Оказывается, когда ветер, у меня не спокойно на душе. С каждым скрипом балок в палатке – у меня скрип в душе. Не тоску нагоняет он, а просто надоедает и раздражает. Ветер здесь обязательно с песком, который лезет в рот, глаза и в постель. Края палаток постоянно хлопают и поднимают пыль. В вагончике тоже всё ходит ходуном, хотя днём я всё же спасаюсь в нём.

Вот и сейчас дует северный ветер, хотя уже прошёл небольшой дождь и ветер должен бы затихнуть. Но, увы, палатки по-прежнему продуваются насквозь. С чабаном вчера сыграл партий десять в шахматы. И ни одну из них он не смог выиграть. Виной тому и алкоголь, которого он употребил, благодаря Баскарме (нашему начальнику, которому мы такую дали кличку – Виктору Васильевичу Дурневу) – изрядное количество.

Чабан сказал, что умереть ему не страшно и что он давно к этому готов, потому что у него давно уже нет хозяйки, а дети уже взрослые. Вот оказывается, какую роль играла в его жизни хозяйка. Однако как часто мы бежим от них в «пампасы». Видно, это когда все нормально.

Опять накрапывает дождь. Ветер все-таки должен утихнуть.

Северный ветер успокоил море. Сейчас лишь мелкая сизая рябь на его поверхности.

19 час 20 мин. Как будто темнеет, хотя до сумерек далеко. Спасский выиграл у Фишера 1:0 (браво!). Я разыграл партию сам с собой. Получился интересный исход.

…Кажется, всё затихло, лишь редкие капли стучат по крыше вагончика. Завтра пятница, что принесёт она? Снова подул ветер, но это, по-моему, последние потуги. Да, прочёл «Актрису» братьев де Гонкур.