– Моя жена, – сказал он. – Они спали.

– Во сколько она обычно вставала?

– Не знаю. Думаю, около семи.

– Ваша жена работала?

Он помотал головой.

– Здесь – нет. В городе работала.

– Кем?

– Она была художником – расписывала стены, занималась реставрацией.

Лоутон снова сделал запись.

– Что вы все делали вчера вечером?

– Ничего, – сказал он.

– Ничего?

– Поели и легли спать.

– Алкоголь был?

– Немного вина.

– Во сколько вы легли?

Джордж попытался думать.

– Видимо, в одиннадцать.

– Позвольте спросить. Ваша жена… обычно крепко спала?

– Нет. Не особенно.

– А дочь? Она хорошо спит?

Джордж пожал плечами.

– Думаю, да.

Лоутон покачал головой и улыбнулся.

– С нашими мы ой как намучились. Никто не спал всю ночь подряд. А потом ни свет ни заря уже на ногах. – Лоутон посмотрел на него и молчал еще целую минуту. – С маленькими детьми в браке непросто, – сказал он. – Не думаю, что люди сами представляют насколько. Но, полагаю, женщинам больше достается, как считаете?

Джордж смотрел на него и ждал.

– У женщин такое тонкое чутье, правда? Малейший писк – и они вскакивают.

У него уже мозг заболел. Яркий свет, жужжание люминесцентных ламп. Он попытался посмотреть шерифу в глаза.

– Слушайте, я вот не могу понять одну вещь, Джордж. Вы поехали на работу, так? Ваша жена спит, ваша дочь спит. В доме тихо. А потом через некоторое время – как вы сами говорили, верно? – пока они спят, случается вот это. Согласны?

– Не знаю, что еще и подумать.

– Давайте предположим, что это произошло через некоторое время после вашего отъезда, после полседьмого и прежде, чем ваши жена и дочь проснулись – скажем, с семи до восьми. Похоже? Нам нужно сузить рамки.

– Хорошо.

– Давайте предположим: без четверти семь. Этот тип где-то снаружи, может, он даже видел, как вы уехали. Он находит топор у вас в сарае, так? Проходит примерно сотню футов до дома и вламывается через дверь кухни. Мы не знаем зачем. Может, ограбление, вполне возможно, мотив нам пока неясен, но пока все похоже на правду?

Джордж все обдумал и кивнул.

– Итак, уже около семи. Вы все еще в машине, едете на работу. Добираетесь до студгородка, паркуетесь, идете в кабинет. Тем временем дома кто-то убивает вашу жену. – Лоутон подождал минуту. – Согласны с таким сценарием, Джордж?

– А что, у меня есть выбор?

– Вы же сами так сказали, разве нет?

Джордж просто посмотрел на него.

– Кто-то разбил окно. Кто-то поднялся по лестнице. Кто-то вошел в вашу комнату. А ваша жена не проснулась?

– И?

– Вам это не кажется странным? Она же молодая мать.

– Она спала, – сказал Джордж. Боль в голове усилилась. Он боялся, что ослепнет.

– Кто-то принес топор в ваш дом, – сказал Лоутон, медленно вставая. – Они пронесли его по лестнице. Они вошли в вашу комнату. Они стояли над кроватью, глядя на вашу спящую жену. Они подняли топор вот так, – он поднял руки над головой, – и опустили его, и бумм! – Он ударил ладонью по столу. – Один удар. Этого хватило.

Джордж заплакал.

– Вы что, не понимаете? Мне уже худо от всего этого. Не видите?

Едва он решил, что вызвал у Лоутона сочувствие, шериф вышел.

Он подумал, что ему нужен адвокат.

Шериф обещал, что допрос будет коротким, но затянулось все на пять часов. Лоутон и Берк по очереди задавали ему одни и те же вопросы снова и снова, надеясь, что Джордж сломается и сознается в убийстве жены.

– Мы бы хотели поговорить с вашей дочерью, – сказал Берк.

– У нас есть люди, которые знают, как говорить с детьми в таких ситуациях, – мягко добавил его напарник.

«И получать ответы, какие им нужно», – подумал Джордж.

– Не думаю, – сказал он.

Берк нахмурился.

– Она была в доме. Она могла что-то видеть. Думаю, вы хотите узнать.