Демьянов кивнул: все пока шло по плану. У людей в зале проснулся сдержанный интерес.

– Я там бывал до войны, поэтому обойдусь без справочника, – снова заговорил майор. – В городе есть завод стройматериалов, мукомольный комбинат, ТЭЦ. Неподалеку находится несколько крупных горнолыжных трасс, а значит и сам городок в материальном плане жил неплохо, хибар-развалюх там нет. Город обеспечен сырьем. Рядом угольный разрез. Это высококачественные антрациты. Большего нам и не надо. Металл мы плавить не будем, нефтехимией заниматься тоже. Причем сначала не придется даже добывать – к нашим услугам угольные склады. Разведка нашла рядом целый состав с углем, цистерны с мазутом, соляркой. Железнодорожное полотно в обе стороны – до Новосибирска и до Промышленной в Кузбассе – уцелело. Самое главное, у нас будет лес. Пожары туда не дошли, а промерзнуть он не успел. Расстояние от нас до него семьдесят километров по нормальному шоссе. Средняя высота тысяча пятьдесят метров над уровнем моря. Вот туда и я предлагаю эвакуироваться. Точнее, переехать на постоянное место жительства. Есть вопросы?

Как ни странно, вопросы были.

– Сергей Борисович, разрешите возражение, – поднял руку кто-то из ученой братии. Кажется, доктор наук, но каких, майор не помнил. – Нельзя ли поближе? Хотя бы из соображений безопасности.

– Зарубите себе на носу, господа, – Демьянов встал, чтоб его лучше видели все. – Место, куда мы идем – не лагерь для временного размещения. Нам там жить, причем не год и даже не десять. Нашим потомкам там жить. О них и надо думать, и о стратегических преимуществах, а не о трудностях переезда. Кроме того, повторю – пока район практически свободен от жителей. Климатический катаклизм, падение температуры до минус семидесяти по Цельсию, привел к их гибели. Но чем меньше там выживших, тем меньше будет столкновений. Эти надо воспользоваться. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос?

– Частично, товарищ майор, – не унимался наглый спорщик. – Раз уж мы заговорили о потомках… Поселения всегда возникали по берегам рек. Крупных рек. Это важно и для торговли, и для рыбной ловли. Может, лучше осесть где-нибудь поближе, на берегу Оби? Хотя бы в районе Бердска.

Демьянов давно ждал этого вопроса и возблагодарил небо. Он кивнул главному экологу, и тот начал свою партию, избавив его от необходимости разжевывать.

– А вот на это есть хороший ответ у нашего академика, – объявил он. – Тебе слово, Василий Петрович. Только давай попроще, не мудри.

С места в президиуме поднялся седовласый старик, один из самых пожилых обитателей Убежища. Несмотря на возраст, он был живчиком, и голос имел не дребезжащий и слабый, а сильный и уверенный.

– За прошедшие после атаки четыре месяца уровень остаточной радиоактивности на расстоянии в десять километров от эпицентра упал до неопасного для жизни взрослого человека. Подчеркну – взрослого. Детям и беременным женщинам я бы находиться наверху не рекомендовал. Но радиационный фон – не самое страшное. Исходя из современных данных, страшна не радиация, а доза облучения, которую она создает в организме, действуя в течение определенного времени. К радиации можно даже приспособиться. К примеру, постоянное облучение природным излучением ряда областей высокогорной Франции привело к адаптации человеческого организма, и население проживает там без вреда для себя и потомства при уровне естественного фона от 150 микрорентген в час и выше. Проживало… Гораздо опаснее химическое загрязнение. К нему приспособиться невозможно. А после ядерных ударов в воздух, почву и воду попало столько вредных веществ, сколько химическая промышленность России не сбросила бы за десять лет. Пойма Оби заражена настолько основательно, что до показателей, приемлемых по довоенным нормам, очистится только лет через 200. А образовавшиеся после разрушения плотины болота тоже не улучшат санитарные характеристики района. Наконец, новая экосистема может тоже быть для нас неблагоприятной. Когда исчезнет снежный покров, легко прогнозировать демографический взрыв у насекомых. Про миллион трупов я даже говорить не буду. Вы сами все понимаете. В Подгорном, куда мы переселимся, незараженные грунтовые воды, свободный от загрязнений воздух, а радиация представлена только естественным фоном. Это все, что я хотел вам сообщить.