просыпаюсь.

И думаю; пытаюсь понять истину. Видимо, данное сновидение говорит о том, что ведётся исследовательская работа. Сонник (Дмитрия и Надежды) говорит: «Купола во сне – означают значительные, важные идеи и мысли.» Но во сне я увидел один купол, и находился внутри большого купола. Значит,

данное толкование не совсем подходит. Сонник (Менегетти) говорит: «Купол символизирует матриархальное «Сверх-Я». Вот я и говорю: проклятый Богом дух (дух Дочери) во мне. Это истинно. По Идее невидимого Творца Женское Начало (подобие Конца) приняло мужское тело. Исследователь на верном пути, но в опасной зоне. И поэтому я говорю; второй (удерживающий) ключ следует установить на верхнюю трубу («папка»). То есть, надо будет сильнее закрепить соединение двух труб; Миг и Вечность – одно целое. Так же; Века и Минута являются одним целым.

Отец – Начало (Настоящее): Невидимый Творец (Мысль).

Сын – подобие Отца (Прошлое): Видимый Создатель (Слово).

Мать – Конец (Вечность): Невидимый Исполнитель (Деяние).

Дочь – подобие Конца (Будущее): Видимый Хранитель (Явление).

То есть; Христос – подобие Настоящего Творца. А вот видимый Антихрист уже изначально (мысленно) был подобием Воображаемой Вечности. И на первый взгляд всем кажется, что он лжец. «И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с неба, и силы небесные поколеблются.» /От Матфея, 24.29/ Это уже второй взгляд. Мудрые люди говорят: «Двум смертям не бывать!» Я («безумец») говорю: «Подведение Итогов Семи Дней Творения – неизбежный процесс.» Об этом я (труп) сказал в 1994 году, но меня не услышали.

Истина одна: Миг (Движение) проникает, Вечность (Покой) охватывает. И Века (Прошлое), и Минута (Воображение) становятся подобными Им. Вот я и говорю вам: «Будущее существует лишь в Воображении.»

В конце 1987 года я вдруг заболел. Работать бурильщиком я уже не мог. И меня перевели слесарем на базу бурового оборудования (УБР-2). Я окреп, потому что работал в цеху (в тёплом помещении). В 1988 году окончил курсы в Школе Буровых Кадров и остался там; с великим удовольствием работал на полигоне ШБК бурильщиком-инструктором. То есть, работа была по душе. Но. В ШБК уже я зарабатывал намного меньше, чем бурильщик в УБР-2. Жена моя (мать моих детей) сказала суду: «Мне не нужен больной муж!»

Этого мне и следовало ожидать. В 1976 году, когда я получил тяжёлую травму, жена сразу же, и «насовсем» уехала к своим родителям. Нежилец я был на вид; неузнаваемым и ужасным на лицо. И главное; я часто ревел как зверь от невыносимой тяжести; тело было неподъёмное. И от собственного бессилия я издавал непонятные звуки, нагоняя страх окружающим. Я помню

это. Нестерпимая была боль, и по всему телу. И я пытался уйти от сильной

боли – встав на ноги свои.

В 1990 году (спустя 14 лет после травмы) я долго и мучительно умирал от

старых ран. Врачи со всех сил своих лечили крепкую мою нервную систему; была сильная боль по всему позвоночнику. Но не таблетки и уколы, а работа успокаивала меня. Когда я приходил домой после работы, обозлённая жена постоянно набрасывалась на меня с кулаками и всегда старалась ударить побольнее, чтобы я избил её. Она очень хотела посадить меня в тюрьму. Но я

уже понимал, что жену мою поддерживает судья Чижова. Если бы я ударил нападавшей, то наказали бы меня по всей строгости закона. Адвокат не смог бы защитить меня. И поэтому я молча принимал удары. Дети (маленькие) плакали. Жена моя избивала меня лишь тогда, когда дома не было старшего сына. Завязывала она всегда на лоб свой (вокруг головы) сложенный простой женский платок, и говорила детям, что я её бью (обижаю). Дети верили ей и жалели мать. И смотрели на меня с откровенной ненавистью. Когда дети уже уходили в детскую комнату, успокоившись, жена открыто торжествовала; и с гордостью говорила мне: «Они убьют тебя – когда вырастут!»