– Думаешь? – с поднимающимся над кружкой паром Егор вернулся на своё место.

– Может, и эта утрата пытается сказать что-то городу. – Её слова вовсе не были попыткой высмеять чувства приятеля, нет, она говорила о собственных переживаниях. – Тысячи туристов… С мая по октябрь, практически как только оттаивают воды, мы все кидаемся в них, надеясь, что поймаем свой час Прозрения. Мы просим, просим, берём, берём. Зимой, когда вода замерзает, мы даже тогда не оставляем её в покое. Эзеро, возможно, пыталось сохранить себе лишь одни сутки в году для себя, и что мы сделали? Устроили карнавал! Оно даёт нам круглый год. А мы что? А мы круглый год забираем. Мне стыдно, Гош. Мне стыдно за мой город.

Одно мгновение друг собирался притронуться к ней. Но осёкся. Блеск зрачков его потускнел и слетел опавшим листом под ноги. Это не был стыд для него. Растерянность.

– Ты думаешь, оно ещё вернётся?

– Само? Нет. Мы должны что-то сделать.

Верхнего света в бассейне не было, только погружённое боковое освещение. С улицы теней добавляли фонари. Егор спустился в воду. Шевелились волны. Ещё никто не составлял ему компанию в тёмном павильоне. Он плыл в одиночестве. Беззвучно. Плеск притаившимся зверьком тут же умолкал в тихом воздухе.

Разминка канула в пятнадцати минутах, когда появилась Анастасия. Кинув в воду дружеское приветствие, она прошла в тренерскую переодеться, а вернулась в свободной без лишних узоров майке. Та была под стать её глазам, такого мягкого болотного цвета, будто в неё можно лечь и укутаться. Именно так Гоша себя и чувствовал в прохладной воде. Фактически лишённым тела, обезболенным. Команды давались ему так легко, будто он был только наблюдателем своей тренировки. Может, это Анастасия его так щедро хвалила.

– Ты точно раньше не учился плавать? – как и всегда улыбчиво бросила она в спину, едва Егор отчалил.

Как и всегда ему пришлось вернуться, чтобы ответить, и начать всё снова. Следует ждать команды перед отплытием, чтобы не пропустить замечаний. Тренер имела невнятный говор, своеобразный, и всё же милый. Поскольку ростом она была невысока, то мгновенно расположила Егора к себе, стоило ему лишь обратить на это внимание. Таким было всё естество Анастасии – противоречивым. Неизменно приветливая во время разговора и совершенно безразличная, как только отвернётся от собеседника. Со спортивной, что вполне ожидаемо, фигурой, но так и хотелось бы добавить приставку «когда-то». Да, спортивной. Когда-то. Лицо её выглядело полноватым, и при том на редкость фотогеничным, как свежий десерт. Оно отличалось подтянутостью, открытостью, точно с рекламного буклета, только фальшью не отдавало. Эта женщина – будто воспоминание твоей любимой воспитательницы из детства, что вот-вот скажет что-то приятное. Так и было. Стоило Егору что-то сказать, как Анастасия освещалась задорной улыбкой, и сегодня парень был просто на высоте.

– В следующий раз покажу, как кувыркаться. – Объявила тренер под конец занятия.

Гоша расцвёл. Водная тренировка оказалась для него живительной влагой. Под душ он вставал значительно бодрее, чем уходил из-под него перед уроком. Тело дышало силой, уверенностью. Но недолго.

На кафеле пола проступила свежая кровь. Нить её пряталась в водосток за кабинкой. Егор зажал нос. Почти сразу, как только увидел, что по телу бежит алая змейка. Но кровь не хотела останавливаться. Её место было вне его тела. Она огибала пальцы, лилась на ладонь, растекалась по полу. Парень вырвался в раздевалку к своей сумке. Что-то должно было ему помочь. Трусы, банное полотенце, бумажные деньги? Носки остались в пакете с обувью, что сейчас мирно висел в гардеробе, а кровь уже собиралась в сгустки, но и вместе с ними спадала на руку, на грудь Егора и полы. Он забежал в туалет. Стоило сразу это сделать. На какое-то время кровотечение прекратилось. Он успел вымыть руки, живот, куда капала кровь. Попало и на ногу. На него взглянуло отражение. Бумага под ноздрёй снова окрасилась в алый. Решительным движением Егор размотал большую часть рулона и заменил салфетку под носом. Её должно было хватить на то время, что он переодевался.