Она «писала» его и «какала», приспособив для этого большую плоскую кастрюлю. Маня вытирала ему «попу», промывала ее же и другие «причинные» места. Обтирала всего.

Бинтовала, перетягивала ногу. Делала ему осторожный массаж – так и там, где нужно, втирала мази, сгибала и разгибала – «разрабатывала» – руки и ноги, давала таблетки – все строго по «схеме лечения», составленной дедом-хирургом.

Кормила и поила с ложечки – как положено. Стирала-перестирывала, не переставая, его постельное белье – оно постоянно противно закапывалось нехорошими брызгами и было все в жирных пятнах от мази.

И даже брила – очень неумело, несколько раз зверски его порезав – тот терпел.

… Такая вот «мать Тереза»… т. е. «мать Мария».

У нее минуты свободной не было. «Выхаживание», да еще и в сельских условиях, без городских удобств оказалось делом очень хлопотным.

Маня, громко топая, носилась из комнат на веранду и обратно, на участок – за водой, выносить и мыть «горшки».

… Туда-сюда, сюда-туда…

В местной аптеке не оказалось одной важной мази и одного лекарства.

К Верке Мане не хотелось обращаться, чтобы не привлекать внимание. Та всего пару раз ненавязчиво звонила и интересовалась как дела. Маня ее неизменно благодарила.

– Ну, как твой, – спрашивала Верка, – идет на поправку?

– Спасибо, Вер. Все нормально. Скоро бегать будет. Все хорошо. Он отдыхает уже просто.

– Помочь чем, Мань? Принести, привезти?

– Да нет, Вер. Спасибо. Все есть. Говорю – он практически уже в порядке.

– Да, – философски замечала Верка, – на них все как на собаках заживает – особенно после загулов.

– А я о чем, Вер. Спасибо. Пока, Вер. Побегу. Зовет чего-то…

– Беги, беги, – весело говорила Верка, – они долго ждать не любят. Нетерпеливые очень. Счастливо, Мань.

– Пока. Звони, Вер.

И Маня с облегчением отключалась. Хотя Верка была славная.

Просто Маню по-прежнему тяготило любое общение.

Выручила добрая аптекарша со станции. Недостающие препараты она предложила заказать через нее – «аптечная» машина два раза в неделю ездила в Москву за товаром. Кстати, от идеи насчет памперсов для взрослых, которые опять же аптекарша взялась доставить из города, Маня отказалась из-за запредельной цены, просто купила «утку», но почему-то у Леши с ней ничего не получалось.

Маня ни разу не ходила за эту неделю на пруд, купаться – было не до того.

Всегдашняя ее боль, ржавым гвоздем саднящая душу, терзала Маню не так сильно – несколько отступила. Приглушилась.

Факт известный: лучшее средство от душевной муки – вынужденная забота о ком-то. Да еще такая тяжелая забота, стрессовая.

И Маня неутомимо лечила и обслуживала этого неизвестного ей «Лешу», чужого мужика, которого зачем-то подобрала в жалком виде в лесочке.

… Спряталась за незадачливого Лешу от… своих проблем, и вся ушла в кипучую деятельность, выматываясь до предела.

… С бездомной собачкой было бы проще, ей Богу!..

Но эффект был на лицо – суточную дозу своего лекарства Маня сократила, сведя до минимума – по одной капсуле на ночь.

Самое страшное время – вечер. «Жаба» оживала и начинала тяжело поворачиваться в груди – душить.

Маня немедленно глотала таблетку. Переждав какое-то время, усаживалась перед Notebookом и принималась за сказку.

Обычно «мужик» к тому времени был уже полностью обслужен. Обработанный и пролеченный, чистый и ухоженный, на чистом белье, он умиротворенно засыпал в маленькой комнате.

… Была еще одна, тайная причина, по которой Маня уцепилась за этого «мужика», столь рьяно взявшись его «спасать». Причину эту Маня скрывала сама от себя и никогда ясно себе не формулировала, предпочитая держать ее в подсознании и не пускать наружу.