Большую часть своего времени я проводила с Робертом, Рокосаной, Пи и Картером. Никто больше не считал меня девочкой, получившей высший результат, теперь я была на ровне с Рокасаной и Картером, даже Пи в присутствии других обращался ко мне по-другому.

Не знаю, по душе мне такая жизнь или нет? Все эти формальности порой выводят из себя, но, когда такие как Грань, специальные агенты четвертого и ниже классов обращаются ко мне произнося при этом «сэр», меня охватывает прилив гордости, ведь именно этого я и добивалась. Неприятнее всего слышать «сэр» от Челси, мне так нужны наши беседы по ночам, ее шутки и поддержка.

На меня навалилось много работы. Каждый день физические тренировки. Усилились тренировки на выносливость и психическое состояние. Тренировать мою психику начали, когда мне было пять лет, так тренируют всех. Все это делается на тот случай, если нас возьмут в плен, и будут пытать.

Мы не имеем права говорить и обязаны стерпеть все, что с нами будут делать. Пальцы нам, конечно, не отрубают, но вот электрический ток я попробовала на себе в шестнадцать лет. Но самое страшное для меня теперь стала пытка с водой. Как только меня начинают топить я паникую и все проваливаю. Раньше с этим я никогда не испытывала проблем, по началу было страшно, но я поборола страх и все получалось. А теперь все началось заново.

Когда тебя лишают воздуха и все что ты делаешь, это только думаешь о том, как бы снова вздохнуть, то волей не волей выдашь всю правду. Борьба за жизнь неотъемлемый прием у каждого человека, и он пойдет на все что угодно.

Нет, я не выдаю все секреты за глоток свежего воздуха, но когда мою голову помещают в емкость с холодной водой, я оказываюсь в девятой комнате и начинаю кричать, выдыхая весь воздух, что есть в моем теле. Мне становится страшно. Я пытаюсь не показывать этого, но знаю, что Челси, Рокасана и Роберт видят его.

Спустя месяц эту пытку прекратили, и я ходила только на физическую тренировку, но как бы я не того желала, страх все равно не хочет уходить.

Мысли об этом все чаще посещают меня. Мне ужасно хочется спросить об этом у Роберта, но он не желает об этом говорить. Как только я завожу разговор на эту тему он быстро ее меняет или уходит от ответа. Поддержки от него мне точно не стоит ждать.

Тогда я пыталась найти Рокасану и узнать у нее, но она делала тоже самое, что и Роберт. Спустя несколько недель попыток я сдалась.

Часто думала о том, что может быть у меня остался посттравматический шок и мне следует обратиться к психологу, но только вот за мной постоянно следят. Все так и хотят увидеть мой провал и Грань самая первая в этой очереди. Поэтому я пытаюсь все это держать в себе, но с каждым разом становится все сложнее и сложнее.

Наступила осень. В погоде никаких изменений не произошло. Дождь продолжает лить, солнце не хочет показываться, черные тучи нависли над Лингстоном. В городе никаких масштабных событий не произошло, где-то кого-то убили, кто-то ограбил – все как обычно.

В конце сентября Роберт собрал в конференц-зале «Секретно» всех специальных агентов начиная со второго класса, еще присутствовали программисты. Мы обсуждали грядущую операцию, которая должна начаться в середине октября.

Стив тоже здесь присутствует и заметно нервничает. Для него это первое важное собрание и вместо его обворожительной улыбки были серьезность и полная сосредоточенность.

А вот я наоборот не могу, настроится на сто процентную работу. Все мои мысли были далеко за пределами этого зала, все, что тут происходит, было совершенно мне неинтересно. Я сижу справа от Роберта и смотрю, как мелькает заставка на экране моего компьютера.