Васса догадалась, куда гнет Петрила. Она живо сообразила, как ей лучше действовать.

– Сегодня устроим смотрины, – выставила условие Васса. – Коль все пройдет гладко, то вечером получишь корчагу браги.

– Две! – жадно воскликнул Петрила.

– С тебя и одной хватит, – сказала Васса. – Ты приведешь Фетинью сюда. Я за женихом схожу. Устроим им свидание честь по чести.

– Так приданого же нету, – напомнил Петрила.

– Этот человек возьмет Фетинью и без приданого, – промолвила Васса.

– Может, жених твой из бывших холопей, кума, так мне такой зятек не надобен! – насупился Петрила. – Такого оставь для своей Пребраны.

– Не беспокойся, не из холопей он, – сказала Васса. – Я знаю, каких женихов выбирать! Погоди, я сейчас подберу платье твоей Фетинье.

Васса скрылась в соседней комнате.

Петрила озабоченно вздохнул и, дотянувшись до ковша на столе, допил остатки холодного квасу.

Фетинья, когда узнала от отца, что для нее подыскали жениха, от изумления и неожиданности сначала лишилась дара речи. Но уже через минуту Фетинья обрела свою прежнюю уверенность. Она охотно нарядилась в белое льняное платье Пребраны, принесенное отцом. Умываясь и заплетая волосы в косу, Фетинья была полна нетерпеливого желания поскорее увидеть своего суженого. Он представлялся Фетинье то светловолосым, как Родион, то рыжим, как Вячеслав, то темно-русым, как Аникей, высоким и не очень, с усами и без усов, но непременно молодым и красивым!

Придя в дом Вассы, Фетинья замирала от сладкого волнительного страха, дожидаясь прихода своего жениха, за которым ушла мать Пребраны. Их долго не было. Так долго, что Фетинье стало казаться, будто они и не придут вовсе.

После полудня пришел из своей мастерской Мирошка, немногословный и важный. Ведь заказчик у него ныне не кто-нибудь, но старший сын рязанского князя!

Затем вернулась от Стояны Пребрана.

Сели полдничать.

Мирошка и Пребрана усадили за стол и Петрилу с Фетиньей.

Покуда щи хлебали, то все помалкивали, а когда принялись за жареную рыбу, вдруг завязался разговор о том да о сем. Пребрана догадывалась, что неспроста Фетинья в ее нарядном летнике в гостях у них сидит, но вида не показывала. Мирошка знал обо всем от супруги, однако заговаривать об этом даже не пытался. Мол, мое дело – сторона!

Наконец пришла Васса и с нею мужичок коренастый, с черной бородкой. Одет мужичок был в полосатые черно-бело-голубые порты, заправленные в сапоги из мягкой добротной кожи, и синюю рубаху с золотым узором на плечах. Руки у незнакомца были заскорузлые, темные то ли от загара, то ли от работы.

Фетинья так и впилась в него глазами.

«Вот, – подумала она с радостью, – отец моего суженого пожаловал! Сына своего почему-то не привел. Может, приболел он? Иль позднее подойдет?»

Фетинья ожидала, что Васса сейчас объяснит ей, почему жених не пришел. Но вместо этого Фетинья услышала такое, чего совсем не ожидала и во что никак не могла поверить! Оказывается, этот чернобородый мужичок и есть ее жених!

Изумление Фетиньи сменилось жутким разочарованием. Это, видимо, отразилось у нее на лице, так как Пребрана живо поспешила удалиться в свою светелку. Ушел и Мирошка, сославшись на какие-то неотложные дела.

Васса, делая вид, что не замечает расстроенного лица Фетиньи, представила ей жениха:

– Это Ивор Бокшич, лучший среди сапожников в околотке близ Пронских ворот. Работает на заказ. Живет в достатке. Супруга у него померла четыре года назад. Сын умер еще раньше…

Фетинья сидела бледная, неразговорчивая, с опущенными глазами.

Васса принялась знакомить жениха с отцом невесты.

Петрила подбоченился, заметив, что жених по возрасту ему почти ровня и по достатку не намного богаче его. Узрел плотник и то, что Фетинья губы надула, значит, даст этому сапожнику от ворот поворот! А посему Петрила решил с гостем особо не церемониться.