Торговый центр располагался за главной площадью города, в центре которой располагались большие часы с яркой желтой подсветкой. Стрелки показывали девять часов и тридцать минут. Кроме циферблата ярко светился торговый центр, и пока не понятно, каким цветом. То ли ярко-желтый, то ли белый. Ясно одно – он очень большой, каким он не кажется вблизи днем. Владимир очень, очень торопится, но не для скорейшей работы, а из-за вечерней прохлады, и даже костюм под теплой ветровкой не поможет.

Все разъехались. Лишь несколько машин стоят и ждут последних посетителей торгового центра. Они сейчас выйдут, у них всего в запасе где-то двадцать минут.

– Ждем вас завтра; надеемся, вы отлично провели свое время, – раздавался приятный и созвучный с мелодией голос девушки из динамика, распложенный над входом.

Владимир уже близок.

– Да не переживай ты, не поймала ты эту утку, и что с того? – успокаивающе произнес мужчина своей дочери.

– Она очень быстро бегает, я просто не поспевала, а почему ты не попробовал? – ответила расстроенная дочь.

– Ну, знаешь, я себе не представляю, чтобы я бегал за уткой, такого, извини, от меня не жди.

Владимир прошел мимо этой семьи. Его встретил у входа охранник дневной смены, отдав ключи и улыбнувшись.

– Теперь он твой, дружище.

– Спасибо.

Все удалялись из магазина, у этих двоих завязался не очень долгий разговор, по большей части разговаривал охранник дневной смены, и Владимир внимательно слушал и запоминал всю информацию и хитрости, которые можно провернуть здесь.

– Дружище, тебе, я скажу честно, повезло больше меня, это точно.

– Почему ты так решил?

– Ты же был сегодня на открытии? Да?

– Был.

– А что было потом, знаешь?

– Нет, конечно, зачем мне было здесь оставаться?

– Мало того, что мне пришлось убирать весь пух с пола, который летел с этих проклятых маленьких уточек…

– А уборщицы?

– И они были, и еще два охранника были, они стояли в двух задних крыльях, все убирали этот пух, а он еще липнет к полу так, будто сахарная вата.

– Во дела.

Владимир смотрел на него очень пугающим и удивленным взглядом, а тот в свою очередь был очень недовольным.

– Эта утка стала последним нашим испытанием.

– Утка на радиоуправлении? – спросил Владимир.

– Она, эта шерстяная желтая птица, что бегала здесь, а вместе с ней и дети.

– Я себе это даже не представляю.

– А я это видел, десятки обезумивших глаз, в том числе и взрослых…

Владимир улыбнулся, слегка хлопнув собеседника по плечу.

– Смех смехом, а на что надеялись взрослые?

– Все на от же приз, – ответил Владимир, – “Чудо торжеств”, или как там эта компания называлась.

– Эх, конечно, я поверил, что этот ряженый отдаст все, если кто-то поймает его игрушку. Ты бы видел, как эта птица бегает, похлеще меня, когда кто-то украдет леденец с кассы и побежит. А эти лапы, ты их видел?

– Да, но в движении не наблюдал.

– Они как живые, они не свойственны ей, понимаешь?

Собеседник выглядел уставшим, и его глаз медленно опустились в пол, а затем он издал один из последних тяжелых выдохов.

– Ну, все. Иди в коморку, возьми вещи и уходи, ты заработался, – облегченно утешил Владимир.

Собеседник, до сих пор не представившись, его бейджик слишком круто загнулся. Все ушли, Владимир пошел от входа к эскалатору, оглядываясь.

– Спокойствие, и только, а как можно выспаться за эти часы, эту ночь? – подумывал Владимир.

И Агриппина, она его беспокоила не меньше сна. Ни звонка, и вновь рабочие дни, только не те, которые были раньше. Совсем давно, несколько лет назад, даже позавчера. Владимиру стало ясно, что Агриппина изменилась.

– И, да, кстати, будка с уткой, она под замком в зале гипермаркета “Лайт”, ну это на всякий случай, вдруг забег будет ночным, и кто знает, что преподнес этот Сергей для нас еще, – сказал напоследок собеседник, удаляясь к входу, переодеваясь на ходу, когда Владимир уже поднялся на второй этаж.