Россия передала Польше небольшие пограничные территории: районы Невеля, Себежа, Велижа и Посожья. Зато за Россией уже окончательно был закреплен маленький, но очень ценный правобережный анклав – Киев и Печерский монастырь с окружавшей его территорией, ограниченной речушками Ирпенью с севера и Стугной с юга и оканчивающиеся на западной окраине окрестностей Киева у местечка Васильково (крайний западный пограничный пункт России до конца XVIII века).

Южнее устья реки Тясмины и до Запорожья территория по левую сторону Днепра принадлежала фактически и формально Войску Запорожскому, которое, согласно мирному договору, ставилось в вассальную зависимость с этих пор только от России и в отношения которого с Россией польский король обязался не вмешиваться.

Главным виновником Руины на Украине была ее старшина. Именно ее алчность и вероломство довели Малороссийскую землю до катастрофы. Если бы большая часть старшины честно выполняла условия Переяславской рады, то война бы закончилась уже в 1655 г., а Правобережье вместе с Левобережьем оказались под скипетром русского царя. Крепостное право в Малороссии было введено поляками, и ни один малороссийский гетман от Богдана Хмельницкого до Ивана Мазепы его не отменял и даже не пытался отменить. Так что «свободными хлеборобами» украинцы не стали не из-за русского самодержавия.

Зато от беспредела помещиков и старшин украинские крестьяне, оказавшиеся под рукой Москвы, были застрахованы. Лихие вооруженные налеты шляхтичей (поляков или малороссов) на хутора соседей – явление нормальное как при поляках, так и при гетманах – ушли в небытие уже при Петре I. За это можно было и в Сибирь загреметь, и головы лишиться.

И при поляках, и при гетманах шляхта или старшина была вольна казнить своих холопов. В России же убийство крепостного сурово наказывалось по «Уложению» Алексея Михайловича и более ранними царскими указами. В Польше же право шляхтичей убивать своих подданных было отменено лишь в 1768 г., и то под сильным давлением Екатерины II. Однако в Польше королевские указы и постановления сейма выполнялись, лишь когда они были выгодны шляхте. Ив 1792 г. русские войска, занимая имения на Правобережной Украине и в Белоруссии, первым делом спиливали виселицы, расставленные на панских дворах.

Малороссийские гетманы и старшина хотели жить по польским обычаям, то есть числиться подданными какого-нибудь монарха – короля, царя или султана, но быть при этом абсолютно свободными как на местечковом уровне, так и в делах большой политики. Понравилась жена соседа – собрал хлопов, налетели на его хутор, посек его гайдуков, умыкнул жену и был таков. Предложил соседний король, какой-нибудь Карл, пограбить его противника, и вот гетман, не спросясь никого, начинает частную войну. А затем напишет повинную царю или султану, и тот будет вынужден простить.

Следует заметить, что в XVII веке польские паны устроили Руину не только в Малой и Белой Руси, но и в Великой и Малой Польше.

Исходя из текущего соотношения сил и собственной выгоды, польские феодалы то присягали шведам, то возвращались к своему королю. Этническая Польша была разорена, но спустя пару веков панов-изменников будут воспевать господа Сенкевичи.

К 1792 г. Екатерина Великая завершила объединение всех земель Малой и Белой Руси, ранее входивших в состав Древнерусского государства. После этого на территории Малой и Белой Руси не велось боевых действий 122 года (до 1914 г.). Четыре поколения малороссов и белоруссов не слышали стрельбы, не видели ни ляхов, ни шведов, ни крымских татар, ни даже налетов вооруженной челяди – разных там полковников, сотников и атаманов.