Сьюзи я наняла в самом начале карьеры по совету сестры: Марта уверяла, что иметь хорошую визажистку, которая еще и умеет хранить секреты, – это все равно что обзавестись феей-крестной: тебя преображают и одновременно делают вид, что твоего грязного белья не существует.

Мы быстро подружились – ее эксцентричность и прямота служили отменной фольгой[13] моей дурашливости. А еще я доверяла Сьюзи Мойст.

– О, а кофе тебе можно? – поинтересовалась я у Тома.

– Да, но спасибо, что спрашиваешь. Жидкое мне все можно. – Удивительно синие глаза вглядывались в мое лицо, явственно теплея. – Я по тебе соскучился.

Я вежливо кивнула, но не ответила. Я по нему не скучала. Том – до крайности утомительный тип.

Я сменила тему:

– Ты получил изменения к сценарию? Табита одобрила, но имейла от постановщиков я не получала. Может, мне не прислали, потому что я сама внесла изменения?

– Да, у меня все есть. Классно, мне понравилось, как ты сделала. Очень понравилось. – Он убедительно кивнул, смазав основу, которую Сьюзи накладывала ему под подбородком.

– Спасибо, я оценила. – Зарядив кофемашину, я повернулась, прислонившись к кухонному столу, скрестила руки на груди и оглядела свой трейлер. Утро выдалось прохладнее, чем я ожидала. Я решила попросить у производственной группы пару одеял – на случай, если придется заночевать на площадке.

– Что? О чем ты думаешь? – Том схватил зеркало и озабоченно вгляделся: – С волосами что-нибудь?

Я улыбнулась через силу:

– Нет, Том. Я думала, что по утрам здесь холодно. Попрошу помощников принести мне одеял. Могу и для тебя попросить, если хочешь.

– О, – сразу успокоился он. – Как предусмотрительно с твоей стороны. Да, немного зябко. Можешь заодно попросить Илон заказать еще кашемира?

Том называет пуловеры кашемиром, потому что, кроме кашемира, ни черта не носит. Я не осуждаю, просто человек так живет. Илон – его ассистентка и администратор; на нее, в свою очередь, пашут три персональные помощницы. Как их зовут, не знаю, они каждый месяц меняются, потому что Илон – это что-то с чем-то.

Я выдвинула ящик стола, отыскала блокнот и карандаш, записала себе напоминание попросить одеял и отправить Илон эсэмэс о его «кашемире».

– А, ты список составляешь! Тогда мне еще лимоны. – И Том снова повернулся к Сьюзи, приподняв голову, чтобы гримерша смогла исправить нечаянно получившийся двойной подбородок.

Присутствие Тома обещало стать настоящим испытанием, и мое терпение начало иссякать. Сьюзи не могла пустить Тома в мой трейлер. Значит, он водворился сюда самовольно, воспользовавшись незнанием помощницы режиссера.

Придется поговорить с техническим персоналом или поставить снаружи Дейва и его ребят. Тому в мой трейлер вход закрыт отныне и навсегда.

С одной стороны, я не могла дождаться окончания съемок.

С другой стороны… Джетро.

Джетро пообещал подъехать в семь на то место, где высадил меня утром, и сдержал слово.

Однако он приехал на другой машине – и не один. Оба этих факта застали меня врасплох.

Во-первых, поджидавший меня грузовой пикап был огромен. ОГРОМЕН, вот так. Он напоминал один из монстр-траков, только выкрашенный в нежно-голубой цвет и с колесами нормального размера. Во-вторых, человек, сидевший в кабине вместе с Джетро, был в синем рабочем комбинезоне в пятнах, клетчатой черной с красным фланелевой рубашке и при бороде, большой и всклокоченной. И сам он выглядел каким-то встрепанным и неспокойным.

Но тут мой взгляд упал на Джетро, который широко улыбнулся, и я невольно улыбнулась в ответ. Мне ничего не оставалось – улыбка у него была счастливая и открытая. Даже, можно сказать, сногсшибательная.