Двадцатый век – мой суд, мой бог,
Мое кузнечное горнило.
Я славлю мой двадцатый век
Без осужденья и укора,
Хотя в нем много Человек
Наделал горя и позора…
Грядущий век – уже не мой,
Меня он вскоре позабудет
И позовет других на бой,
Другим горнилом будет.
Но в этом нет большой беды,
Так было все столетья,
Ведь только миг – полет Звезды,
И миг – тысячелетья.
Двадцатый век – мой светлый миг,
Он был моей Звездою!
И дела свои он без интриг
Разделял всегда со мною!
Двадцатый век мне подарил
Жену, детей и внуков.
Я всех их искренне любил —
В общеньях и в разлуках…
Я жил в нем как умел,
Трудился не вполсилы.
Ах, сколько было дел —
Хороших и счастливых!
Россия к звездам поднялась
В победах и в потерях.
Чтоб охранять ее – спецсвязь
Мне мой народ доверил.
Полвека с ней я гордо шел,
Работал за ее бронею,
И как поэт признание обрел,
И стал самим собою!
Это было давно
Это было давно —
В середине двадцатого века.
Мне было тогда суждено
Стать военным человеком.
В тот весенний чудесный день,
А точнее десятого марта,
Для меня загорелся огонь
Шифровального старта.
Я впервые тогда надел
На курсантскую форму погоны,
И взяла меня жизнь в свой крутой передел,
По армейским неся гарнизонам.
Я во многих из них побывал —
В Средней Азии и за границей —
И везде шифровал и шифровал,
Вдалеке от советской столицы.
Много лет по просторам Страны
Меня ратная служба носила,
Я Советский Союз охранял от войны,
И у нас была мощная сила!
Эту силу Великой Страны
Знал и Старый и Новый Свет!
Сохранение мира от новой войны
Обеспечивал нам паритет!
Но прошло, пролетело то время,
Я ушел безвозвратно в запас…
Но память моя – природное семя —
Сохраняет СССР и сейчас…
Сверхдержавой считался он всюду
И стоял как гранитный утес!
Но увы, генсека-иуду
Рок зловещий Стране преподнес.
Жизнь не терпит застоя и тлена
И стремится только вперед!
После армии я с вдохновеньем
Вновь ушел в «шифровальный полет».
И, как птица, свободно, в зените,
Не боясь никакой высоты,
Я трудился в российском НИИИТе
Под эгидой заветной мечты.
Много лет с любимой работой
Шел я свой замечательный путь
И всегда с профессиональной заботой
Сберегал шифровальную суть!
Вращается глобус
На кезьминском поле[3] белели сугробы,
Шел в школе[4] урок про далекие страны,
Вращался старенький классный глобус,
Мечты навевал мне призывно-туманны…
О, хоть что-то свершиться могло бы!
Вращался глобус, вращался глобус…
А годы летели или мчались галопом,
И поступью время шагало чеканной…
Все было: и служба в тревожной Европе,
И Волга с Сурою, и пески Туркестана,
И везде – шифрование высшей пробы!
Вращается глобус, вращается глобус…
«Земля от Кремля» – утвержденье поэта.
И много тогда мне пришлось потрудиться,
Чтоб после скитаний по белому свету
Раскрыла объятья родная столица.
Ее полюбили с женою мы оба!
Вращается глобус, вращается глобус…
Москва для семьи главной гаванью стала,
Она и сейчас, как маяк, перед нами горит:
И детям, и внукам дали знаний немало
МГУ и МИФИ, а мне – славный НИИИТ.
Все так, и счастливее быть не могло бы!
Вращается глобус, вращается глобус…
И жизнь продолжается в ритме весеннем,
И все увлекательней, и все интересней,
И стихи набухают, как почки сирени.
Еще впереди моя главная песня
О том, что сбылось и что сбыться могло бы…
Вращается глобус, вращается глобус!
Владимир Украинский
Родился в 1943 г. в Приморском крае.
Окончил Владимирский политехнический институт. Служил в ракетных войсках. Трудиться начал в НИИ Московской области. Работает зам. ген. директора. Проживает в Красноармейске.
Стихи начал писать в 1960 г., продолжал в армии.
Сейчас публикуется в сборниках Российского союза писателей, издательств «Спутник+», «Не секретно», в антологиях и альманахах «Литературная Евразия», «Классика Жанра», «Dovlatoff» Издательского дома Максима Бурдина и в сборнике «Отражение. XXI век» издательства И СП.