– Витя занимается бизнесом, как и я, – отвечал Вершинин. – Причем начинал он тридцать лет назад даже более удачливо, чем я. Собрал небольшие деньги, какие были, взял кредит (их тогда только начали выдавать) и основал собственное автотранспортное предприятие. Занимался перевозками грузов из южных регионов в Москву. Тогда это оказалось в новинку, фур на дорогах было мало. Такая доставка резко ускоряла получение грузов для потребителей, и у Вити отбоя не было от клиентов, он быстро богател…

– А что потом случилось? – спросил Гуров.

– А потом его соблазнил мой пример, – отвечал Вершинин. – Я в то время занимался финансовыми операциями, перепродажей ценных бумаг. Дело это сложное, требует глубокого знания рыночных тенденций, а кроме того, особого чутья. Видимо, у меня все это было, поэтому я добился успеха и в росте доходов опередил Витю. Ну, и он решил пойти по моему пути. Вложил большую часть денег в акции – и в 1998 году прогорел во время дефолта. С тех пор он сделал несколько попыток снова подняться, вернуть капитал, но не преуспел. В итоге у него осталось только небольшое предприятие, десяток грузовиков. Они приносят ему небольшой, но стабильный доход, а личного участия не требуют. Вот почему он может уделить много времени моим делам. Мы с ним дружим с юности, у нас схожие интересы, схожие взгляды. К тому же он с большой симпатией относится к Ирине. В начале наших отношений он даже за ней приударял, но потом, когда мы поженились, и здесь признал свое поражение. Ему нравится проводить время в нашей компании, в горах Красной Поляны – вот почему он здесь. Я удовлетворил ваше любопытство?

– Да, вполне, – кивнул Гуров. – Другой человек, о котором мне хотелось побольше узнать, – это инструктор Женя Самойлов. Но с ним я успел сам полетать на параплане, немного познакомиться. И я сейчас, в общем, представляю, что он за человек. Ваших родных – жены и детей – мы касаться не будем; я считаю, что они вне подозрений. А что за люди эти художники, которых вы пригласили отдыхать в здешних краях? Что они собой представляют?

– Прежде всего надо сказать, что все они талантливые и все очень разные, – отвечал Вершинин. – Начнем с самого успешного из них, с Олега Никитина. Вы его видели, видели его новую работу, даже успели немного побеседовать. Вот давайте не я буду говорить, я вас спрошу: что вы о нем скажете?

Гуров пожал плечами.

– Что я о нем скажу? – произнес он. – Это прекрасный живописец с замечательным чувством цвета. А еще он умеет превосходно строить композицию своих картин. Этот дракон, поднимающийся из глубины ущелья, – это было отлично написано. С интеллектуальным уровнем дело обстоит значительно хуже. В голове у потомка Афанасия Никитина, как я понял, полный кавардак: могучие праславяне, несколько слоев реальности, мистика… Не удивлюсь, если окажется, что он верит в то, что Земля плоская и стоит на трех китах. При этом он человек страшно амбициозный, привык ставить себя выше всех остальных… В общем, довольно гремучая смесь. Но такой человек не станет ползать по крыше теплицы, бить там стекла или устраивать пожар… Нет, это не его стиль. И уж тем более Олег Никитин не станет стрелять через окно в вашу жену. Простите за откровенность, но ваша супруга, как мне показалось, пользуется симпатией со стороны Олега Никитина. И она не возражает против этого…

– Я понимаю, о чем вы говорите, – кивнул миллионер. – Что ж, я тоже не слепой, я заметил, что Ирина неровно дышит к этому пирату от живописи. Но я верю своей жене и твердо знаю, что есть грань, которую она не перейдет. В общем, из ваших слов я понял, что Никитина вы исключили из числа возможных злоумышленников?