– Месть слаще меда, – стиснув зубы, сказал Ермолай. – Но честь и клятва превыше всего.
– Ну, так месть и была моей клятвой.
– А деревня Курино?
– В Курино жили охотники, казнившие мою бабушку. Я затуманила их разум и отправила убить Бура.
– Бур силен, – твердо сказал воин.
– Он то их и порубал на куски.
– Остался Бур?
– Нет. Он просто воин, который подчиняется приказам и клятве верности своему князю. С меня хватит убийств.
Ермолай Строгий медленно встал.
– Что ты будешь делать? – спросила Голуба, подходя к нему.
– Я не знаю. Мне нужно время. Я должен похоронить своих товарищей. После этого я вернусь. Есть лопата?
4
Наступило утро.
Голуба залила кипятком лесные травы в чайнике. Получился бодрящий утренний напиток. На душе было спокойно.
Она поставила на стол две кружки, хлеб, вяленое мясо и ягоды. Подошла к окну и долго всматривалась в лес в поисках Строгого. Повернулась, что бы разлить отвар, и почувствовала боль в животе. На нее с печалью в глазах смотрел Ермолай. Правой рукой он держал нож, находившийся по рукоять в Голубе. Платье было в крови.
– Прости, – сказал он.
– Я надеялась, что ты так не сделаешь, – ответила Она.
– Клятва. Я ее заложник. Я обещал служить князю. Убить тебя – его приказ. Но честь заставляет меня, тебя спасти.
– Так как ты поступишь? – теряя силы, спросила женщина, которая даже на грани смерти была прекрасна.
– Я просто уйду, оставив тебя на волю богов. Мне очень жаль.
Сказав это, мужчина вытащил нож из плоти. Кровь потекла быстрей. Голуба зажала руками рану и упала от боли и бессилия на колени.
– Вокруг дома моя подруга Прасковья рассыпала Звон-траву, она помешает тебе уйти, что бы найти спасение. Но возможно у тебя есть снадобья дома, и ты сможешь излечиться, а после найти меня и отомстить.
Воин подошел к Голубе и как в детстве поцеловал ее в щеку.
– Прости, – прошептал он ей. – Я надеюсь, что ты выживешь. И мы еще раз увидимся.
Ермолай Строгий вышел из дома и побрел через лес. Спустя полчаса ходьбы его должны были ждать три привязанные лошади.
На живца
Павел выслеживал маньяка.
В его городе участились похищения детей, полиция сбилась с ног и за дело по поимке убийцы взялись обычные люди и дружинники.
Павел был одним из тех, кому не давали покоя выпуски новостей с рыдающими матерями, вырезки из газет с маленькими, мертвыми и обезображенными тельцами. Он хотел поймать человека совершавшего эти зверства и предать правосудию, но перед этим врезать ему по лицу, переломать пальцы, повалить и бить ногами до тех пор…
– Хотя нет, – говорил чуть слышно мужчина, стоя дома перед зеркалом по вечерам. – Я оставлю тебя в живых. Я же не такое животное как ты.
Павел, каждый день в течение двух месяцев, проводил несколько часов сидя на лавочках перед шумными от веселья детскими площадками. Всегда разными. Он надеялся, что однажды заметит маньяка и поймает его на живца.
И ему повезло.
В один из дней, когда он уже собирался уходить, взгляд Павла упал на подозрительного мужчину гуляющего возле детской площадки.
Подозрительный тип ходил из стороны в сторону и кого-то высматривал. Потом остановился около маленького мальчика и о чем-то начал с ним разговаривать.
Павел выжидал. Если он нападет сейчас, то ничего не сможет доказать.
Подозрительный тип достал из кармана маленькую игрушечную машинку и протянул ее мальчику. Ребенок улыбнулся, взял за руку незнакомца, и они направились в сторону строящихся домов.
Павел встал со скамейки и спокойно, будто по своим скучным делам, пошел за ними.
Слежка продолжалась около тридцати минут. Подозрительный тип и мальчик о чем-то весело беседовали. Ребенок звонко смеялся.