– главные корпуса авиационного завода;
– аэродром;
– 16 жилых 2–3-х этажных домов;
– 25 бараков;
– водопровод на заводе и в соцгородке;
– временная электростанция;
– три артезианских скважины;
– шоссейные дороги в соцгородке и на заводе;
– пожарное депо, дебаркадер, типография;
– гараж;
– три котельные;
– дерево-обрабатывающий комбинат и кирпичный завод;
– три хлебопекарни, три магазина;
– две конюшни на 70 лошадей;
– больница;
– школа;
– клуб.[56]
Хуже обстояло дело с главной задачей – налаживанием производства самолётов. После пуска завода в эксплуатацию Кузнецов постоянно просил Москву, Серго Орджоникидзе, заменить его авиационным специалистом, однако его просьбы оставались без ответа. Первой задачей для завода стало освоение выпуска многоцелевого самолёта Р-6 конструкции Туполева, который уже производился в Москве и Таганроге. Опытная партия Р-6 оказалась негодной в эксплуатации, а затем было принято решение осваивать на заводе производство дальнего бомбардировщика ДБ-3 конструкции Илюшина. Планы производства на 1937 год были не выполнены. Кузнецов объяснял это «недоведённостью» конструкции самолёта (30 тыс. изменений в документации), молодостью и неопытностью заводского коллектива, недостатком оборудования, некомплектностью поставок.[57]
В январе 1938 года Кузнецов и несколько других руководителей завода были арестованы, им было предъявлено обвинение в создании антисоветской троцкистской организации. Следствие шло два года, в конце концов, Кузнецова освободили, он вернулся в Москву и работал в дальнейшем в промышленности и строительстве. Остальные арестованные сотрудники завода получили различные сроки заключения.
Авиационный завод сумел в конечном итоге освоить выпуск ДБ-3, эти самолёты участвовали в военных действиях в Китае, в Финляндии, во время Великой Отечественной войны.
Параллельно с авиационным строился судостроительный завод. История его неразрывно связана с именем Владимира Костенко, русского морского инженера, участника Цусимского сражения, революционера, который повидал и царские, и советские тюрьмы. Именно Костенко выбрал место для закладки верфи – тем самым определив место городу. При проектировании завода Костенко впервые в мире применил идею сооружения сухих утеплённых доков, которые находятся выше горизонта акватории реки.
Хотя первые корабли были заложены уже в 1936 году, завод в дальнейшем испытал практически те же трудности, что соседний авиационный. Коллектив судостроителей был неопытен, номенклатура выпускаемых судов менялась много раз, комплектующие изделия из центральной части страны поставлялись нерегулярно и не в должной номенклатуре. К тому же выход глубоководных судов в море зависел от углубления устья Амура… В итоге нормальная работа завода была налажена лишь после войны. А основоположник завода и его главный проектант Владимир Костенко был арестован в 1941 году по обвинению в том, что основал завод на болоте… После полутора лет заключения Костенко освободили, а в 1950 году он даже получил Сталинскую премию.
В 1937 году заложен металлургический завод «Амурсталь» (переработка лома), запущен в эксплуатацию в феврале 1942 года. 1 декабря 1942 года зажгли первую форсунку технологической печи Комсомольского нефтеперерабатывающего завода. Железная дорога Хабаровск-Комсомольск-на-Амуре заработала уже в 1936 году, а через четыре года пошли регулярные пассажирские поезда.
Таким образом, менее чем за десять лет на берегу Амура вырос 60-тысячный промышленный город. С одной стороны, это был несомненный успех советской власти. На Дальнем Востоке, вдали от границ, в невиданно краткие сроки был создан индустриальный центр. С другой стороны, у этого успеха была непарадная, не очень светлая сторона. На первый взгляд, с точки зрения рационального использования ресурсов, решение о строительстве Комсомольска-на-Амуре было примером большевистского волюнтаризма. Оба построенных завода – судостроительный и авиационный – были сборочными, все комплектующие изделия производили в европейской части России и везли за тысячи километров на сборку. Итоговая стоимость самолётов и судов была непомерно высока – если применять критерии рациональной экономики. Но в том-то и дело, что социалистическая сталинская экономика была особенной, в ней приоритет отдавался идеологическим целям. Решение о создании промышленного военного центра на краю страны было решением политическим, оно было верным в рамках той цели, которые ставили перед собой большевики: во что бы то ни стало создать мощную военную индустрию. В сущности, такие решения принималось большевистскими руководителями «на глазок», без детального обоснования, никто тщательно не считал, во что обойдётся стране и населению такие стройки. Отсюда – хаос, сплошная бесхозяйственность, огромные потери времени, ресурсов, людей. Например, в зиму с 1932 на 1933 год сотни вольнонаёмных погибли в землянках на строительстве будущего Комсомольска от цинги и морозов. Каковы были потери среди заключённых ГУЛАГа – можно только догадываться…