В этом преувеличении, при деформации чувства меры, человек совершает подмену сопряженных нравственных понятий «достоинство» и «высокомерие».

Восстановление расчлененных сопряженно-нравственных понятий с выявленной взаимосвязью. Структурный анализ сопряженных нравственных понятий показал, что достоинство и высокомерие в своей структуре имеют сопряжения в понятиях самоуважение, самоутверждение, чувство личного достоинства. Обладая вышеприведенными качествами, человек не является еще сознательным носителем нравственности. И лишь после того, как у него сформировалось самолюбие, он делает свой осознанный выбор, который при дальнейшем повторении в жизнедеятельности человека формирует из него нравственную или безнравственную личность.

Зазвенел звонок, профессор объявил о том, что лекция закончена.

Студенты повскакивали с мест и ринулись из аудитории на свежий воздух, в майское тепло, цветущие яблони, к голубому небу.

– Сидоров, ты что-нибудь понял? – спросила девушка – блондинка с длинными вьющимися волосами у парня, стоящего рядом.

– Что-то уразумел, но не все, конечно.

– Что-то и я поняла.

– Катя, что конкретно тебе не ясно?

– Вот приду я завтра в подшефный класс к своим ученикам, посмотрю на их лица, а как мне определить, кто из них уже имеет нравственный стержень, а кто нет?

В разговор вмешалась брюнетка, оказавшаяся рядом:

– Ясно же было сказано, что нравственным считается человек, у которого есть совесть и скромность.

– Это не так было сказано, Наташа, – заметил Сидоров, – сказано было по-другому.

– Как?

– Сказано было, что скромность и совесть ограничивают самолюбие, не дают ему деформироваться в тщеславие и высокомерие. Придают ему меру, что позволяет человеку обратить себялюбие в достоинство. А человек с достоинством – это уже нравственный человек.

В этот момент у Сидорова зазвонил телефон. Он снял трубку:

– Здравствуйте, Валерий Сергеевич.

– Здравствуйте.

– Вас беспокоит мама Игоря Бокшанского.

– Слушаю Вас.

– Я хотела поговорить по поводу предстоящей поездки класса на раскопки.

– Это запланированное мероприятие, по итогам отчитываемся о его проведении перед Министерством Образования.

– Извините, что перебиваю, но нельзя ли как—то освободить моего Игоря от этой поездки? Он у нас очень болезненный мальчик, легко простужается. Быстро подхватывает всякую инфекцию. И недавно болел. А вы там будете жить в палатках, мыться холодной водой. – Возникла короткая пауза, громкий, даже театральный вздох, но вскоре мама Игоря снова заговорила. – Если нужно, я организую медицинскую справку о том, что моему сыну противопоказаны такие экспедиции. Я это могу сделать завтра же!

– Я против такого подхода к делу.

– Почему?

– Хотя бы потому, что Игорю уже четырнадцать лет. Переходный возраст – период, когда человек самоутверждается. И в этот период нельзя принимать решения за него. Так сказать, за его спиной! Это может сильно задеть самолюбие Игоря.

– Как же тогда быть? Он там определенно заболеет!

– Давайте сделаем так: вы завтра придете в школу вместе с сыном, мы втроем обсудим сложившуюся ситуацию и вместе примем решение!

На следующий день после уроков Игорь Бокшанский, его мама и Валерий Сергеевич Сидоров встретились в школе и стали обсуждать возникшую проблему.

Разговор начал учитель:

– Твоя мама считает, что тебе не следует ехать в экспедицию, так как ты не совсем окреп после перенесенной болезни. Врачи готовы представить соответствующую справку. Это с одной стороны. С другой стороны, я слышал и неоднократно, как над тобой подтрунивают ребята на предмет того, что у тебя всегда есть освобождение от всех субботников, от физкультуры, от поездок за город так далее.