Она знала, что он не оставит ее, но внезапно оказалась не с ним, а с кем-то другим. Сидела на лавочке в саду и смотрела на его профиль. Красивый профиль, такой знакомый, и в то же время неизвестный.

– Он не любит тебя, – внезапно сказал ее спутник и посмотрел на нее.

Она не видела лица, только синие глаза. И сразу стало не важно, любит ли ее принц Гэральд…

Антракс действительно не спал всю ночь, а утром к нему привели Эллину, переименованную в Элли.

К этому времени принц был уже одет. Черный дорожный костюм с золотой вышивкой лежал на белой рубашке, широкий ворот которой закрывал шею. Сам же принц собирал документы и жестом велел оставить его с девушкой наедине. Спящая Лила, конечно, была не в счет.

Элли послушно ждала, пока ей уделят внимание, и наблюдала, как мужчина проверяет документы, сложенные в одну папку, и прячет другие в замысловатый сейф над столом. Ждать пришлось недолго. Оставив чистый стол, он шагнул к черной тахте, сел и заговорил:

– У меня мало времени, поэтому я сразу перейду к делу. Мне нужна Лилайна, а ты – нет, никак. Но ты нужна Лил, поэтому останешься здесь.

Элли не шелохнулась. Так и стояла, сомкнув пальцы и покорно опустив голову.

– Все, чего я от тебя жду – это соблюдение того, что ты и раньше делала для Лилайны. Ты ведь ее фрейлина, я правильно помню?

– Да, господин, – чуть дрогнувшим голосом отозвалась девушка.

– Вот ею ты и остаешься; что касается остального, я, конечно, могу держать тебя при гареме хоть всю твою жизнь, но если ты умная, то предпочтешь выйти замуж.

– Замуж? – спросила девушка, подняв глаза.

– По-твоему, тут и замуж выйти не за кого?

Элли виновато опустила голову.

– Просто подумай об этом, – продолжил принц. – Традиции соблюдать, конечно, придется, но они не так страшны, как кажется.

Элли не ответила, а принц встал, взял трость и шагнул к двери.

– Я уезжаю, поэтому не покидайте мою комнату ночью, а днем… Принцесса знает, где можно ходить, это вопрос вашей безопасности, ясно?

– Да, господин.

– Хорошо, что хоть ты понимаешь, где находишься… Надеюсь, понимаешь.

– А я могу спросить?

– Попробуй, – сказал он с нескрываемым интересом, застыв у двери.

– Мне принцесса призналась, что вы сделали ей предложение, но если вы хотели жениться на ней, то почему не сватались как другие, после ее шестнадцатилетия?

– Если ты не понимаешь очевидного ответа, то и говорить мне не о чем, – он открыл дверь. – Проследи, чтобы за три дня моего отсутствия она ничего не натворила.

Не дожидаясь ответа, он вышел, оставив Лилу с той, которая должна была понимать свою строптивую госпожу.

– Мы не будем копаться в вещах принца, – требовательно заявила Элли.

– Почему? Я хочу знать, что он тут прячет. Должна же я как-то с ним бороться! – не соглашалась Лила.

Цепи на ее шее не было, принц оставил только тонкий золотой обод.

– Он сам оставил нас в своей комнате. Разве можно упускать такую возможность?

– Он оставил нас здесь, чтобы защитить. Неужели вы не понимаете?

– Ты на чьей стороне?!

Лила топнула ногой, взяла подсвечник и скользнула в глубь комнаты за ширму. Гардеробной, которую она ожидала увидеть, не было. Все было не так, как на ее родине. Обувь стояла на полу. Несколько совершенно одинаковых черных масок висело на стене, а одежда просто была разложена по стопкам.

– Как-то… Просто.

Элли присела и присмотрелась к обуви. Все же она была любопытнее принцессы, но признаться в этом не могла.

– Что там? – спрашивала Лила. – Что-то интересное?

– Просто так сделаны, что сапоги, что ботинки…

– Как?

– Ну вот же, смотрите. Совсем не видно, что у правого подошва толще.