Решив поделиться опытом личного психоанализа, я сначала хотела водить читателя по этому кругу вслед за мной, ориентируясь на свои записи, однако, в конечном итоге отказалась от этой идеи и буду описывать компоненты, составляющие структуру инфантильной личности, обращая внимание на то, что все в ней взаимосвязано, имеет две противоположности, а вся структура имеет множество степеней защиты от внешнего воздействия.

Мы рассмотрим следующие блоки:

иллюзии – прекрасные мечты и ужасные страхи, то, что мы берем извне, преобразовываем определенным образом и переносим вовнутрь (импортируем); иллюзии составляют основу структуры Уробороса;

полноценность (уроборическое «счастье», воплощенный Эталонный образ), неполноценность (уроборическое «несчастье») – два состояния инфантильной личности, главного действующего лица повествования – актора. В первое он стремится, но не может попасть, во втором пребывает постоянно.

Эти состояния имеют проявления – превосходство и уязвимость, между которыми на внешнем контуре колеблется актор и, как кульминация цикла этого колебания, аффект превосходства или уязвимости. Это то, что транслируется изнутри вовне.

Таким образом, иллюзии импортируются, а измененное ими восприятие реальности экспортируется в виде аффектов.

Также рассмотрим инструменты, которыми пользуется уроборическая психика для поддержания своей структуры в неизменном виде:

агрессия – внешняя/ внутренняя (ауто-);

обесценивание истинного и идеализация ложного.

Поговорим о пусковом механизме аффекта – сравнении.

Подчеркну, что деление на главы условно, поскольку это целостная монолитная структура, где каждое звено неразрывно связано с другими, что наглядно продемонстрировано в схеме, которую я придумала в процессе изучения феномена Уробороса.

традиционному представлению о том, что аутоагрессия – это нанесение себе внешних повреждений вплоть до самоубийства я думаю, что это, несомненно, верные, но крайние и не такие уж частые проявления. А между тем аутоагрессивные нападки на себя без явных внешних признаков происходят практически постоянно и не идентифицируются личностью, как именно аутоагрессия, а значит, не могут быть выведены в зону осознания и купированы.

В старте цикла аутоагрессии происходит следующее: при любой неприятности или конфликте в сознании появляется некая лучшая версия себя, которая уж точно бы: не допустила, смогла, подумала, сказала (или не сказала – в зависимости от контекста), успела, все сделала верно, помнила, колко ответила и так далее, и тому подобное. Эта «лучшая» версия себя начинает отчитывать и требовать объяснений проступка у «худшей» версии, той которая: допустила, не смогла, не подумала, не сказала (или сказала), опоздала, ошиблась, забыла, блеяла как овца и так далее, и тому подобное. Итак, эти две личности одного человека ведут напряженный внутренний диалог, в котором одна – обвиняет, вторая пытается оправдаться или свалить вину на кого-то третьего. В этом диалоге со стороны «обвинителя» неизменно присутствуют вопросительные наречия: почему, как, зачем, сколько и др. и местоимение ты. «Обвиняемый» постоянно юлит, изображает из себя жертву обстоятельств и пытается пространно ответить на острые, как лезвие бритвы вопросы: «почему ты допустила этот разговор?», «как ты могла это сказать?», «как можно быть такой идиоткой?», «зачем ты это купила?», «сколько можно есть на ночь?» и т. д. Тема диалога меняется в зависимости от того, что спровоцировало начало цикла, однако, суть его всегда неизменна – «обвиняемый» или совершил «преступление», или не смог его предотвратить. И продолжается этот диалог до тех пор, пока «обвинитель» – эта великолепная лучшая версия себя не устанет, или «обвиняемый», этот законченный неудачник не начнет проявлять уже внешние признаки самоповреждения, например, заплачет, станет биться головой о стенку или резать вены. Теперь становится понятно, о чем все эти слезы в подушку, о чем вся эта мучительная бессонница. При этом и «обвинитель», и «обвиняемый» – это одна и та же личность, наш инфантильный актор. Нет, он не сошел с ума, он просто недоволен собой и хочет себя исправить, чтобы больше «такого не было». Он хочет, чтобы Эталонный образ был воплощен в жизнь, но разве это возможно с таким вот нелепым «исполнителем»? Очевидно, что обвиняющая часть этой личности пребывает в иллюзии относительно реальных качеств «обвиняемой». По сути, пребывает в иллюзии, относительно себя самого.