Не станем выяснять, кто из них действительно был родственником Ленина.
Два, несомненно, близких Ульянову Владимиру Ильичу человека направляются на Урал: Сафаров Георгий Иванович и Войков Петр Лазаревич.
1.2. Эмигранты
Сначала о Сафарове. Из-за своей близости к вождю его фамилия реже остальных встречается в опубликованных документах.
Газета «Уральский рабочий» за 23 июля 1918 года. Орган «Уральского Областного и Екатеринбургского Комитета Российской Коммунистической партии (большевиков)».
«… Воля революции была исполнена, хотя при этом и были нарушены многие формальные стороны буржуазного судопроизводства…» – Г. Сафаров.
Воля революции – это воля её ВОЖДЯ, проговорился Сафаров. Он вспомнит в застенках НКВД об отменённых им же самим нормах судопроизводства, но будет поздно.
Теперь о Войкове.
По воспоминаниям Павла Михайловича Быкова члена Уралоблсовета в 1918 году: «…В конце ноября 1917 года вводится в состав Совета Войков…»[6] Уже 14 декабря 1917 года Ленин примет Декрет о национализации банков.
Из «Стенограммы воспоминаний Я.М. Юровского о революционных событиях в 1907–1918 гг.» 14 января 1934 года: «…тов. Войкову (т. к., тогда он, будучи комиссаром снабжения, как будто бы был и комиссаром государственного банка). По части национализации банков поскольку управляющие банков сопротивлялись, они были вызваны в Исполком, были арестованы до момента сдачи ими ключей и т. д.) И тогда, насколько помню, банки нами были национализированы…»[7]
Фамилия Сафаров встречается почти везде в дуэте с фамилией Толмачёв. Молоды, образованы, вполне могли подружиться.
Фото 3. Толмачёв, Сафаров (слева направо)
И.Ф. Плотников: «… В воскресенье, 21 июля, в новом городском театре был организован митинг, как афишировалось, – по текущему моменту. Выступали ряд ораторов – видных коммунистов (Г.И. Сафаров, Н.Г. Толмачёв…)»
Свидетельские показания Петра Илларионовича Лылова: «…В то время, когда большевики убегали, то из чемоданов было всё опорожнено и таковые были заполнены деньгами. Сделали это председатель Совета Белобородов, товарищ его (товарищем называли заместителя) еврей Сафаров и члены (Совета) – двое братьев Толмачёвых и секретарь – прапорщик Мутных…»
«… И там, в помещении Волжско-Камского банка, в сундуках и чемоданах И.Л. Татищева, В.А. Долгорукова, А.В. Гендриковой и других лиц из окружения заключённых Романовых, рылись «любители ценностей», и не кто-нибудь, а сами местные вожди. Так, в полуопустошённом сундуке Гендриковой оказался документ, адресованный Г.И. Сафарову, впопыхах, очевидно, оброненный им».
И.Ф. Плотников: «…Георгий Гурьевич Толмачёв был членом обл. совета, а его более известный брат Николай Гурьевич (1895–1919) тогда состоял среди пяти членов Президиума совета…»
Проект обнаруженного следствием документа: «Предъявитель сего товарищ Толмачёв Георгий Гурьевич уполномачивается Президиумом Областного Совета Рабочих, крестьянских и армейских Деп. сопровождать эвакуируемые из Екатеринбурга бумаги и денежные суммы Президиума Областного Совета. Место остановки известно тов. Толмачёву. Все военные и гражданские власти и железнодорожные организации должны оказывать товарищу Толмачёву полное содействие. Председатель Областного Совета».
Далее о Дидковском.
Фото 4. Дидковский
Дидковский Борис Владимирович.
Николай Алексеевич Соколов: «Борис Владимирович Дидковский был, видимо, эмигрант и проживал в Швейцарии. Был близок к профессору геологии Дюпарку и состоял при нём коллекционером…»
Марк Константинович Касвинов в своей книге «Двадцать три ступени вниз», опираясь на архивные источники, пишет о Дидковском: «… в Швейцарии… слушал В.И. Ленина, сдружился с П.Л. Войковым…»