– Она закончила институт искусств. Работала в ТЮЗе, потом ушла. Начала изучать английский язык, вышла замуж, родила дочь. Муж был режиссером ТЮЗа. Мы на свадьбе гуляли всем классом. Через три года они развелись. Оба ушли из ТЮЗа. Сейчас она работает в какой-то иностранной фирме.

– Чем занимаются две другие женщины?

– Одна из них – Лейла Алиева – стала врачом. Защитила диссертацию. У нее есть муж, ребенок. Вторая – Ольга, Рабиева по мужу. Вообще-то, она Оля Галушко. Такая настырная всегда была, целеустремленная. И училась хорошо. Мы ее тогда нашим комсоргом избрали. Знаете, какой она заводной была. Она и Эльмира Рамазанова на пару, но Оля была еще и нашим комсоргом. У нее есть ребенок, а муж – таджик.

– Они остались жить в Баку или куда-то переехали?

– Они уехали в Душанбе в середине восьмидесятых, но потом там началась гражданская война, и они вернулись обратно. Оля рассказывала такие ужасы про войну. Лучше даже не вспоминать об этом. Они с трудом вырвались и, кажется, с тех пор даже не ездили к себе в Таджикистан. Сейчас они живут вместе с матерью мужа, которая тоже переехала к ним.

– О женщинах на первый раз достаточно. Давайте перейдем к представителям «сильного пола», – предложил Дронго.

– Конечно, – согласился Аббасов, – Игорь Керимов закончил юридический факультет, работал следователем прокуратуры, потом прокурором, сейчас начальник отдела прокуратуры города. Уже подполковник, хотя ему тридцать два, как и всем нам. Вова Габышев закончил восточный факультет университета, стажировался в Сирии, в Египте. Он арабист. Хороший парень, но иногда без тормозов. Сейчас работает где-то в системе Академии наук в Москве. Леня Альтман – врач, кандидат наук. Он до сих пор не женат. По-моему, он, как и мы все, был тайно влюблен в Свету, хотя никогда в этом не признавался. И, наконец, Фазиль Магеррамов, наш Фазик. Он работал в системе Министерства финансов, потом в Министерстве торговли. Сейчас – в банке, начальник управления. Толковый парень, грамотный. Его статьи иногда появляются в газетах.

– Итого – восемь человек. Все, кто был с вами во время первого рокового путешествия в Шемаху? Верно?

– Да, все правильно. Нас осталось в живых только восемь человек. Мы считали, что Рауф сорвался сам, но теперь понимаем, что его столкнули. И с Ларченко разбирался кто-то знакомый. Иначе зачем бы Олег открыл ему дверь? А насчет Эльмиры я даже не знаю, что подумать. Это же надо решиться на такое убийство.

– Вы сказали, что Габышев и погибший Самедов поспорили перед тем как вы поднялись наверх. И Габышев был в числе подозреваемых. Почему прокуратура не дала санкции на его арест?

– Игорь Керимов дал показания, что в момент падения Рауфа Вова Габышев стоял рядом с ним, Игорем.

– А на самом деле? – спросил Дронго.

Аббасов вздрогнул.

– Не знаю, – сказал он, – я ничего не могу понять. Но Вова не мог такого сделать. И тем более ударить ножом Олега. Они сидели за одной партой. Это было бы ужасно.

– И тем не менее за последние три года вы уже потеряли трех своих товарищей. Я вас правильно понял?

– Да, – кивнул Раис Аббасов, – кто-то убил трех наших товарищей. Мы очень хотим верить в совпадения, но если в следующую субботу снова убьют кого-то из наших ребят, мы просто вынуждены будем уехать из города, где происходят эти «ритуальные» убийства. Поймите меня правильно. У меня семья, маленькие дети. Я не имею права рисковать… Я уже два дня здесь.

– И поэтому вы пришли ко мне? – понял Дронго.

– Да, – кивнул Аббасов, – мы хотим, чтобы вы нам помогли. Мы просим вас помочь нам.

– К сожалению, это невозможно. В пятницу я улетаю в Рим, – сказал Дронго, – и не смогу лететь вместе с вами в Баку.